Князь Михаил Иванович Воротынский (родился по мнению ряда авторитетных исследователей, в районе 1510-х гг. (умер в 1573 г.)) с начала 1550-х до начала 1570-х гг. был одним из лучших полководцев Московской Руси (составил сторожевой и пограничный уставы). Какие победы он одержал, за какие заслуги был изображен в барельефах памятника 1000-летия России рядом с полководцами Даниилом Холмским и Даниилом Щеней, и как закончил свою жизнь?
Древний род князей Воротынских восходил к святому князю Михаилу Всеволодовичу Черниговскому, казненному в ставке Батыя в 1246 г. Воротынские перешли на московскую службу в последней четверти XV в. Отец полководца служил Василию III, сохраняя при этом права на наследственный городок Воротынск около Калуги и другие земли, но позднее, в 1534 г. Воротынский-старший был арестован (обвинен в сговоре с литовцами), и сослан с сыновьями в Белоозеро, 21 июня 1535 г. он умер при невыясненных обстоятельствах, а Михаил с двумя братьями (так как вина их отца не была доказана) по милости государя вернулся в Москву.
Согласно документам, князь Михаил Иванович Воротынский постоянно находился на ратной службе с 1543 г. Как выяснил историк С.Д. Веселовский: «В 1543 году он в Белёве, в 1544 году – наместник и воевода в Калуге, в 1545 году – в Ярославле, в 1550 году – наместник в Костроме, а затем в Коломне, в 1551 году – в Одоеве, в 1552 году – в Рязани и Коломне».
Боевое крещение и первые награды Михаил Воротынский получил при взятии Казани в 1552 г. Согласно «Казанской истории», Грозный назначил его первым воеводой передового полка, во время осады стоявшего на Арском поле. По другим данным князь был воеводой в большом полку. В любом случае, Михаил Воротынский являлся одним из главных руководителей осады Казани и штурма Арских и Царевых ворот. Под его руководством осадные башни (туры) удалось придвинуть почти вплотную к стенам города (на позициях, которые занимали бойцы Воротынского, инженер Иван Выродков, недавно построивший Свияжск под носом у неприятеля, соорудил 13-метровую башню). Когда ночью казанцы попытались овладеть турами, Воротынский лично повел ратников в контратаку и заставил врага отступить. В схватке он получил несколько ранений.
Как пишет Н.С. Борисов, «30 сентября воины большого полка под предводительством Воротынского захватили Арскую башню и проникли в крепость. Воевода просил царя начать общий штурм. Однако Иван IV не внял его призыву и отложил штурм до 2 октября». Воротынский руководил закладкой пороха возле Арских ворот. После взрыва городской стены рано утром 2 октября он одним из первых двинул свой полк на татар, завязав упорные бои, которые привели к падению столицы ханства. Лета 7061-го (1553 г.), как царь и великий князь город Казань взял: А полем шли воеводы по полкам от Казани к Нижнему Новугороду октября же месяца. В большом полку слуга и воевода Михаила Иванович Воротынский … (Разрядная книга 1475 – 1598 гг.).
Соратник Воротынского – А.М. Курбский – видя его в деле под Казанью, характеризовал князя как человека сильного и мужественного, «зело искусного» в устроении полков. Тогда царь Иван по достоинству ценил способности Михаила Воротынского, и с 1552 по 1562 гг. он постоянно входил в число приближённых царя. За отличия при осаде и штурме Казани Воротынский получил титул ближнего думского боярина государева и звание «царского слуги», как гласил указ Ивана Грозного, «то имя честнее всех бояр, а дается то имя от государя за многие службы». С 1553 г. Михаил Иванович был воеводой на южных рубежах Московского государства, укрепляя пограничные заставы и оборонительные линии в Коломне, Свияжске, Серпухове, Кашире, Одоеве, Туле.
Значительную часть своей службы царю и Отечеству Михаил Воротынский провёл в южных пределах России, обороняя их от крымских татар. Он прекрасно знал тактику и стратегию крымских набегов. Каждое лето царь направлял его на Оку, «к берегу от поля». Князь обычно занимал пост первого воеводы большого полка, то есть, по сути, был командующим обороной всей южной московской границы. Благодаря бдительности Воротынского, в 1553 – 1562 гг. крымцы ни разу не прорвались к центру страны.
В 1559 г. Воротынский успешно отразил под Тулой набег крымских татар, которые во второй половине ХVI века стали главной и постоянной угрозой для Русского царства. Самым опасным противником Москвы на долгие стал крымский хан Давлет-Гирей, чьи орды ежегодно вторгались в московские владения со стороны Дикого поля. Особенно мощным был набег крымчан летом 1562 г. Михаил Иванович сумел остановить кочевников у стен Мценска и разбить их.
Служба и положение Воротынского впервые поколебались в 1562 г. Как обычно, он стоял с полками в Серпухове на Оке. Но в сентябре царь потребовал арестовать его вместе с братом Александром, также участником Казанского похода. У этой опалы была своя предыстория. Дело в том, что Воротынские владели удельным княжеством, в состав которого входил Новосиль, Одоев, Перемышль и которое тянулось на 200 вёрст с севера на юг вдоль Оки и её притоков. Когда умер их старший брат Владимир и его удел временно находился в руках его вдовы. По старым законам он должен был отойти к младшим братьям. Однако в январе 1562 г. Иван Грозный обнародовал указа о княжеских вотчинах, согласно которому выморочные княжеские вотчины отбирались в казну. Таким образом, Михаил и Александр Воротынские теряли право на третью часть Воротынского княжества. Указ, видимо, был на Воротынских и направлен. Их родовые владения находились на самой границе с Литвой и Диким полем. И вдруг, Иван IV стал опасаться, что Воротынские перейдут на литовскую службу и откроют врагу свой участок «берега» – оборонительную линию по Оке. Что произошло между царём и его воеводой – остаётся тайной. Но только царь распорядился арестовать братьев «за изменные дела» и конфисковал их владения. Младший брат, Александр, был сослан в Галич и через полгода помилован. Михаил с женой и дочерью был заточён в тюрьме на Белоозере.
Чтобы вернуться на службу, Воротынскому пришлось дважды писать царю покаянные грамоты. В апреле 1563 г. он был прощён и назначен воеводой во Ржев. Здесь Михаил Иванович вступил в местнический спор с князем Иваном Пронским. Дело рассматривал сам государь и решил его в пользу Пронского. Воротынскому было указано, чтобы он «знал себе меру» и службу нёс по царскому «наказу». В ответ Воротынский бросил службу и постригся в монахи.
Весной 1566 г., в разгар опричнины, Иван Грозный приказал монашествующему князю вернуться в Москву, дал ему часть старого удела и вотчины по нижнему течению Клязьмы. За Воротынского поручилось несколько бояр (три боярина (среди из них был сам глава Боярской думы И.Ф. Федоров-Челяднин), два окольничих и еще семеро представителей московской знати заставили подписать «поручную запись», что Воротынский не «отъедет» служить в Литву, Крым или куда-либо еще, а если бы это случится, поручители обязывались уплатить 15000 рублей), а самому ему пришлось раскаяться перед царем в своих «проступках». Лета 7074-го (1566 года) сентября в 15 день: Царь и великий князь приговорил с бояры для береженья от воинских людей на Туле быти бояре и воеводы князю Михаилу Ивановичу Воротынскому … (Разрядная книга 1475 – 1598 гг.).
В 1566 г. Воротынский был назначен воеводой в Коломне и Серпухове. Именно тогда он начинает работу над «Боярским приговором о станичной и сторожевой службе» – первым официальным в истории Руси уставом пограничной и охранной службы. В 1569 г. Воротынский сумел отразить совместное нашествие на Астрахань турецкой регулярной армии (17000 янычар и сипахов со 100 пушками) и крымской конницы (около 15000 всадников). Весной следующего года Михаил Иванович отогнал 30000 войско Давлет/Девлет-Гирея от предместий Рязани Каширы. За эти боевые успехи царь в своём специальном «наказе» назначил князя Воротынского главным воеводой «всей крымской окраины».
До 571 г. князь Воротынский пребывал с полками в Серпухове, на Оке или в Коломне, в ожидании набега крымских татар. Одновременно он числился одним из руководителей земщины. В этом качестве ему пришлось пережить страшный поклёп. Конюший боярин И.П. Челяднин обвинил его в организации боярского заговора с целью свержения Ивана Грозного с престола. Царь учинил следствие, но никакой вины за Воротынским не обнаружилось. На этот раз ему повезло.
Усиление крымской угрозы подтолкнуло Двор заняться усовершенствованием сторожевой пограничной службы. Руководство этой сложной работой царь поручил Воротынскому. Михаил Иванович вызвал из всех пограничных городов ветеранов сторожевой службы. На местах сбором необходимой информации занимались по его велению служители Разрядного приказа. Был собран и обобщён богатый опыт, лёгший в основу принятого 16 февраля 1571 г. «Боярского приговора о станичной и сторожевой службе». Этот документ точно определял задачи постоянных застав (сторож) и разъездов (станиц). Нормы «Приговора» соблюдались до конца XVII в.
Весной 1571 г. крымский хан привёл на Русь уже 40 000 своих воинов. Он намеревался двинуться прямо к Москве, но Михаил Иванович перехватил врага на Таганском лугу, где помощи пищалей и пушек обратил кочевников в бегство. Крымский хан, несмотря на череду неудач и поражений, упорно стремился дойти до Москвы.
Весной 1571 г., пользуясь присутствием основных сил царского войска в Ливонии, крымский хан Девлет-Гирей предпринял большой поход в Россию. Обойдя укреплённый Серпухов, татары прорвались вглубь русских земель и оказались у самой Москвы. Царь уехал в Ростов, предоставив земским воеводам самим защищать столицу. Опричная гвардия в первых же стычках с татарами сплоховала. Воеводы оттянули, было, силы от «берега» к Москве. Однако страшный пожар, зажженный татарами, из-за сильного ветра уничтожил почти весь город. Воротынскому только и оставалось, что сопровождать в отдалении безнаказанно уходящих татар. Зато в 1572 г., когда крымцы вновь решили напасть на Москву, Воротынский сумел дать им достойнейший отпор. Давлет-Гирей (в июне 1572 г.) привёл с собой 100000 войско (по русским летописям – 120000). У Воротынского было всего 20000 человек.
Перейдя Оку, хан устремился к Москве по серпуховской дороге. Оценив обстановку, Воротынский принял решение собрать всех «береговых» воевод, преследовать крымцев и вызвать их на генеральное сражение. Примерно в 40 км от Москвы замысел Воротынского сработал. Гирей решил сначала разбить малое русское войско, а потом уже идти на Москву. 30 июля 1572 г. началось сражение, известное как битва при Молодях.
30 июля на отряд Воротынского и воеводы Дмитрия Хворостинина обрушились главные крымские силы. Русские, применив «гуляй-город» – передвижную крепость на колёсах, сделанную из толстых крепких досок, заранее сбитых в щиты, отразили все яростные атаки Давлет-Гирея.
До 3 августа крымские отряды беспрестанно атаковали «гуляй-город», потеряв несколько тысяч своих отборных воинов, а также десятки знатных мурз и военачальников. В плену оказались последний из астраханских ханов, начальник крымской конницы и один из предводителей ногайских татар. Видя, что кочевники истощили свой военный потенциал, Воротынский, после артиллерийской подготовки повёл своих бойцов в контратаку, вновь крайне эффективно использовав пищали.
Используя преимущества передвижной крепости («гуляй-поля») и применив обходной манёвр, Воротынский и его помощник князь Хворостинин сумели вызвать в войске Давлет-Гирея панику, обратили его в бегство и наголову разбили. «Среди длинной череды неудач, преследовавших Россию в 70-е годы XVI века, победа при Молодях была, пожалуй, единственным отрадным событием. Имя князя Воротынского стало символом воинской славы» пишет Н.С. Борисов. Враг был отброшен с огромным уроном для него. К тому же к Девлет-Гирею привели гонца с ложным известием о подходе русских подкреплений, которого послал оборонявший Москву Ю.И. Токмаков. Гонца пытали и казнили, однако ложное известие свою роль сыграло, и татары повернули восвояси. После Куликовской битвы это было второе (и последнее) генеральное сражение, выигранное русскими у татар. На несколько лет крымские набеги на южные окраины Руси прекратились.
Современники восторгались доблестью воеводы, а царь Иван Грозный вспомнил все свои старые «обиды» против него. Чрезмерная популярность погубила князя-героя.
Первоначально Иван Грозный вознаградил своего воеводу, вернув ему родовую вотчину – Перемышль, конфискованный ещё в 1563 г. Кроме того, Воротынский был пожалован титулом «ближнего царского слуги». Но потом …
В 1572 г. царь Иван Грозный отправил Воротынского на ливонский фронт, потом перевёл в Серпухов, а вскоре вместе с двумя другими руководителями береговой охраны воевода был схвачен и подвернут пытке. В «Истории о великом князе Московском» А.М. Курбский рассказывал, что некий «раб», бывший ранее при Воротынском, обокрал его, а затем оклеветал перед государем. Впрочем, Курбский не исключал, что всё это были козни царя Ивана. « ... ведь тогда ещё, – писал он, – князья ... сидели на своих уделах и имели под собой большие вотчины, а с них, почитай, по несколько тысяч воинов было их слугами, а он им, князьям, завидовал и потому их губил». Грозный обвинил воеводу в заговоре с целью заколдовать своего государя, на что получил ответ: «Не привык я, царь, и не научился от предков своих колдовать и верить в бесовство, лишь хвалить Бога единого, в Троице славимого, и тебе, царю и государю моему, служить верой. Этот клеветник - раб мой, он убежал, от него свидетельства как от злодея и предателя, ложно на меня клевещущего».
Но по приказу царя заслуженного воеводу положили связанного на дрова и «жгли между двумя огнями». Как позже сообщал в своей переписке князь Андрей Курбский, одержимый манией измены царь приказал арестованного «подвергнут пытке огнём и самолично лично рвал бороду Воротынскому и подсыпал угли к бокам его». Потом, полумёртвого Михаила Воротынского повезли в тюрьму в Белоозеро, по дороге (12 июня 1573 г.) он скончался.
Князь Воротынский был похоронен в городе Кашин. В январе 1606 г. прах князя был перезахоронен в церкви Равноапостольного Великого князя Владимира Кирилло-Белозерского монастыря.
Военные заслуги и таланты князя оцениваются по-разному: одни считают его одним из лучших полководцев своего времени, спасителем Москвы. Другие (в особенности Р.Г. Скрынников) – весьма посредственным командиром, истинным же героем битвы при Молодях называется Хворостинин (князь Дмитрий Иванович Хворостинин родился не ранее 1535 г. (умер в 1593 г.), он принадлежал к самой младшей ветви ярославских князей, полководец, военный и государственный деятель, окольничий (1569 г.), боярин (1584 г.); благодаря незаурядным полководческим способностям сумел в условиях местничества несмотря на относительную неродовитость сделать выдающуюся военную карьеру; «Редко кто из воевод того времени участвовал в стольких походах. Но дело не только в том, что воевать Хворостинину приходилось так много -умел это делать лучше других и был, несомненно, одним из лучших русских полководцев XVI в.» (Р.Г. Скрынников)), конечно, переоценивать способности Михаила Ивановича не следует, как отмечают исследователи, он был весьма медлителен, когда речь шла о маневренной войне, столь необходимой в противостоянии со степняками (ее мастером был С.И. Микулинский), но хорошо показывал себя в прямом столкновении – так было под Казанью, так произошло и при Молодях. …когда по сожжении великого, славного и многолюдного города Москвы крымским ханом и по печальном и грустном, когда слышишь, опустошении русской земли безбожными варварами примерно через год этот же крымский хан пошел как хищный лев с рычанием и разинутой свирепой пастью на пожрание христиан со всей своей басурманской силой, желая уже вконец опустошить эту землю и изгнать из его царства самого великого князя, то наше чудо, узнав об этом, убежал от него из Москвы за сто двадцать миль, аж в Великий Новгород, а этого Михаила Воротынского оставил с войском и велел оборонять, как сумеет, опустошенные и несчастные эти земли. И он как твердый и мужественный человек, весьма искусный полководец дал сражение этому столь сильному басурманскому зверю. Он не позволил ему развернуться и еще менее разорять беззащитных христиан, он бился с ним со всей твердостью, и говорят, что сражение длилось несколько дней. И помог христианам Бог полководческим даром благоразумного мужа, и пали басурманские полки перед воинством христианским, и говорят, что два ханских сына были убиты, а один взят живым в той битве, сам же хан едва достиг Орды, бросив ночью великие басурманские хоругви и свои шатры … (А. Курбский «История о великом князе Московском»).
 |  |  |
Князь Михаил Иванович Воротынский | Фрагмент памятника М.И. Воротынскому | Изображение Михаила Воротынского на памятнике «Тысячелетие России», установленном в Великом Новгороде |
Согласно документам, князь Михаил Иванович Воротынский постоянно находился на ратной службе с 1543 г. Как выяснил историк С.Д. Веселовский: «В 1543 году он в Белёве, в 1544 году – наместник и воевода в Калуге, в 1545 году – в Ярославле, в 1550 году – наместник в Костроме, а затем в Коломне, в 1551 году – в Одоеве, в 1552 году – в Рязани и Коломне».
Боевое крещение и первые награды Михаил Воротынский получил при взятии Казани в 1552 г. Согласно «Казанской истории», Грозный назначил его первым воеводой передового полка, во время осады стоявшего на Арском поле. По другим данным князь был воеводой в большом полку. В любом случае, Михаил Воротынский являлся одним из главных руководителей осады Казани и штурма Арских и Царевых ворот. Под его руководством осадные башни (туры) удалось придвинуть почти вплотную к стенам города (на позициях, которые занимали бойцы Воротынского, инженер Иван Выродков, недавно построивший Свияжск под носом у неприятеля, соорудил 13-метровую башню). Когда ночью казанцы попытались овладеть турами, Воротынский лично повел ратников в контратаку и заставил врага отступить. В схватке он получил несколько ранений.
Как пишет Н.С. Борисов, «30 сентября воины большого полка под предводительством Воротынского захватили Арскую башню и проникли в крепость. Воевода просил царя начать общий штурм. Однако Иван IV не внял его призыву и отложил штурм до 2 октября». Воротынский руководил закладкой пороха возле Арских ворот. После взрыва городской стены рано утром 2 октября он одним из первых двинул свой полк на татар, завязав упорные бои, которые привели к падению столицы ханства. Лета 7061-го (1553 г.), как царь и великий князь город Казань взял: А полем шли воеводы по полкам от Казани к Нижнему Новугороду октября же месяца. В большом полку слуга и воевода Михаила Иванович Воротынский … (Разрядная книга 1475 – 1598 гг.).
Соратник Воротынского – А.М. Курбский – видя его в деле под Казанью, характеризовал князя как человека сильного и мужественного, «зело искусного» в устроении полков. Тогда царь Иван по достоинству ценил способности Михаила Воротынского, и с 1552 по 1562 гг. он постоянно входил в число приближённых царя. За отличия при осаде и штурме Казани Воротынский получил титул ближнего думского боярина государева и звание «царского слуги», как гласил указ Ивана Грозного, «то имя честнее всех бояр, а дается то имя от государя за многие службы». С 1553 г. Михаил Иванович был воеводой на южных рубежах Московского государства, укрепляя пограничные заставы и оборонительные линии в Коломне, Свияжске, Серпухове, Кашире, Одоеве, Туле.
 |  |
Взятие Казани (1552 г.) | Осада Казани |
В 1559 г. Воротынский успешно отразил под Тулой набег крымских татар, которые во второй половине ХVI века стали главной и постоянной угрозой для Русского царства. Самым опасным противником Москвы на долгие стал крымский хан Давлет-Гирей, чьи орды ежегодно вторгались в московские владения со стороны Дикого поля. Особенно мощным был набег крымчан летом 1562 г. Михаил Иванович сумел остановить кочевников у стен Мценска и разбить их.
Служба и положение Воротынского впервые поколебались в 1562 г. Как обычно, он стоял с полками в Серпухове на Оке. Но в сентябре царь потребовал арестовать его вместе с братом Александром, также участником Казанского похода. У этой опалы была своя предыстория. Дело в том, что Воротынские владели удельным княжеством, в состав которого входил Новосиль, Одоев, Перемышль и которое тянулось на 200 вёрст с севера на юг вдоль Оки и её притоков. Когда умер их старший брат Владимир и его удел временно находился в руках его вдовы. По старым законам он должен был отойти к младшим братьям. Однако в январе 1562 г. Иван Грозный обнародовал указа о княжеских вотчинах, согласно которому выморочные княжеские вотчины отбирались в казну. Таким образом, Михаил и Александр Воротынские теряли право на третью часть Воротынского княжества. Указ, видимо, был на Воротынских и направлен. Их родовые владения находились на самой границе с Литвой и Диким полем. И вдруг, Иван IV стал опасаться, что Воротынские перейдут на литовскую службу и откроют врагу свой участок «берега» – оборонительную линию по Оке. Что произошло между царём и его воеводой – остаётся тайной. Но только царь распорядился арестовать братьев «за изменные дела» и конфисковал их владения. Младший брат, Александр, был сослан в Галич и через полгода помилован. Михаил с женой и дочерью был заточён в тюрьме на Белоозере.
Чтобы вернуться на службу, Воротынскому пришлось дважды писать царю покаянные грамоты. В апреле 1563 г. он был прощён и назначен воеводой во Ржев. Здесь Михаил Иванович вступил в местнический спор с князем Иваном Пронским. Дело рассматривал сам государь и решил его в пользу Пронского. Воротынскому было указано, чтобы он «знал себе меру» и службу нёс по царскому «наказу». В ответ Воротынский бросил службу и постригся в монахи.
Весной 1566 г., в разгар опричнины, Иван Грозный приказал монашествующему князю вернуться в Москву, дал ему часть старого удела и вотчины по нижнему течению Клязьмы. За Воротынского поручилось несколько бояр (три боярина (среди из них был сам глава Боярской думы И.Ф. Федоров-Челяднин), два окольничих и еще семеро представителей московской знати заставили подписать «поручную запись», что Воротынский не «отъедет» служить в Литву, Крым или куда-либо еще, а если бы это случится, поручители обязывались уплатить 15000 рублей), а самому ему пришлось раскаяться перед царем в своих «проступках». Лета 7074-го (1566 года) сентября в 15 день: Царь и великий князь приговорил с бояры для береженья от воинских людей на Туле быти бояре и воеводы князю Михаилу Ивановичу Воротынскому … (Разрядная книга 1475 – 1598 гг.).
В 1566 г. Воротынский был назначен воеводой в Коломне и Серпухове. Именно тогда он начинает работу над «Боярским приговором о станичной и сторожевой службе» – первым официальным в истории Руси уставом пограничной и охранной службы. В 1569 г. Воротынский сумел отразить совместное нашествие на Астрахань турецкой регулярной армии (17000 янычар и сипахов со 100 пушками) и крымской конницы (около 15000 всадников). Весной следующего года Михаил Иванович отогнал 30000 войско Давлет/Девлет-Гирея от предместий Рязани Каширы. За эти боевые успехи царь в своём специальном «наказе» назначил князя Воротынского главным воеводой «всей крымской окраины».
До 571 г. князь Воротынский пребывал с полками в Серпухове, на Оке или в Коломне, в ожидании набега крымских татар. Одновременно он числился одним из руководителей земщины. В этом качестве ему пришлось пережить страшный поклёп. Конюший боярин И.П. Челяднин обвинил его в организации боярского заговора с целью свержения Ивана Грозного с престола. Царь учинил следствие, но никакой вины за Воротынским не обнаружилось. На этот раз ему повезло.
Усиление крымской угрозы подтолкнуло Двор заняться усовершенствованием сторожевой пограничной службы. Руководство этой сложной работой царь поручил Воротынскому. Михаил Иванович вызвал из всех пограничных городов ветеранов сторожевой службы. На местах сбором необходимой информации занимались по его велению служители Разрядного приказа. Был собран и обобщён богатый опыт, лёгший в основу принятого 16 февраля 1571 г. «Боярского приговора о станичной и сторожевой службе». Этот документ точно определял задачи постоянных застав (сторож) и разъездов (станиц). Нормы «Приговора» соблюдались до конца XVII в.
Весной 1571 г. крымский хан привёл на Русь уже 40 000 своих воинов. Он намеревался двинуться прямо к Москве, но Михаил Иванович перехватил врага на Таганском лугу, где помощи пищалей и пушек обратил кочевников в бегство. Крымский хан, несмотря на череду неудач и поражений, упорно стремился дойти до Москвы.
 |  |
На сторожевой границе Московского государства. С. Иванов | Смотр служилых людей. Сергей Иванов |
 |  |
Набеги Давлет-Гирея в 1571 – 1572 гг. | Схема битвы при Молодях |
30 июля на отряд Воротынского и воеводы Дмитрия Хворостинина обрушились главные крымские силы. Русские, применив «гуляй-город» – передвижную крепость на колёсах, сделанную из толстых крепких досок, заранее сбитых в щиты, отразили все яростные атаки Давлет-Гирея.
 |  |  |
Битва при Молодях | Русское вооружение с ХIV до второй половины ХVII вв. Воевода в двух панцирях и в ерихонке. «Фолиантными» или вовсе единичными «раскрашенными» экземплярами труда А.В. Висковатова, обладали лишь крупнейшие столичные или императорско-великокняжеские собрания | А. Висковатов. Русское вооружение с ХIV до половины ХVII вв. Ратник в куяке и "шапке медяной" |
Используя преимущества передвижной крепости («гуляй-поля») и применив обходной манёвр, Воротынский и его помощник князь Хворостинин сумели вызвать в войске Давлет-Гирея панику, обратили его в бегство и наголову разбили. «Среди длинной череды неудач, преследовавших Россию в 70-е годы XVI века, победа при Молодях была, пожалуй, единственным отрадным событием. Имя князя Воротынского стало символом воинской славы» пишет Н.С. Борисов. Враг был отброшен с огромным уроном для него. К тому же к Девлет-Гирею привели гонца с ложным известием о подходе русских подкреплений, которого послал оборонявший Москву Ю.И. Токмаков. Гонца пытали и казнили, однако ложное известие свою роль сыграло, и татары повернули восвояси. После Куликовской битвы это было второе (и последнее) генеральное сражение, выигранное русскими у татар. На несколько лет крымские набеги на южные окраины Руси прекратились.
 |  |  |  |
О. Федоров. Пушкарь, вторая половина XVI в. | Воевода в зерцале, в приволоке и в ерихонке. А.В. Висковатов | Олег Федоров. Стрелец, второй половины XVI в. | Олег Федоров. Татарин в XVI в. |
 |  |
Царский воевода | Чориков Б. Князь Михаил Воротынский преподносит Ивану IV Васильевичу самые ценные трофеи - личное оружие Девлет-Гирея, утерянное им во время бегства после разгрома крымского войска при Молодях |
В 1572 г. царь Иван Грозный отправил Воротынского на ливонский фронт, потом перевёл в Серпухов, а вскоре вместе с двумя другими руководителями береговой охраны воевода был схвачен и подвернут пытке. В «Истории о великом князе Московском» А.М. Курбский рассказывал, что некий «раб», бывший ранее при Воротынском, обокрал его, а затем оклеветал перед государем. Впрочем, Курбский не исключал, что всё это были козни царя Ивана. « ... ведь тогда ещё, – писал он, – князья ... сидели на своих уделах и имели под собой большие вотчины, а с них, почитай, по несколько тысяч воинов было их слугами, а он им, князьям, завидовал и потому их губил». Грозный обвинил воеводу в заговоре с целью заколдовать своего государя, на что получил ответ: «Не привык я, царь, и не научился от предков своих колдовать и верить в бесовство, лишь хвалить Бога единого, в Троице славимого, и тебе, царю и государю моему, служить верой. Этот клеветник - раб мой, он убежал, от него свидетельства как от злодея и предателя, ложно на меня клевещущего».
Но по приказу царя заслуженного воеводу положили связанного на дрова и «жгли между двумя огнями». Как позже сообщал в своей переписке князь Андрей Курбский, одержимый манией измены царь приказал арестованного «подвергнут пытке огнём и самолично лично рвал бороду Воротынскому и подсыпал угли к бокам его». Потом, полумёртвого Михаила Воротынского повезли в тюрьму в Белоозеро, по дороге (12 июня 1573 г.) он скончался.
 |  |  |
Памятник князю Михаилу Воротынскому, установленный в посёлке Воротынец Нижегородской области | Духовная грамота Воротынского | Памятник М.И. Воротынскому в поселке Воротынец |
Военные заслуги и таланты князя оцениваются по-разному: одни считают его одним из лучших полководцев своего времени, спасителем Москвы. Другие (в особенности Р.Г. Скрынников) – весьма посредственным командиром, истинным же героем битвы при Молодях называется Хворостинин (князь Дмитрий Иванович Хворостинин родился не ранее 1535 г. (умер в 1593 г.), он принадлежал к самой младшей ветви ярославских князей, полководец, военный и государственный деятель, окольничий (1569 г.), боярин (1584 г.); благодаря незаурядным полководческим способностям сумел в условиях местничества несмотря на относительную неродовитость сделать выдающуюся военную карьеру; «Редко кто из воевод того времени участвовал в стольких походах. Но дело не только в том, что воевать Хворостинину приходилось так много -умел это делать лучше других и был, несомненно, одним из лучших русских полководцев XVI в.» (Р.Г. Скрынников)), конечно, переоценивать способности Михаила Ивановича не следует, как отмечают исследователи, он был весьма медлителен, когда речь шла о маневренной войне, столь необходимой в противостоянии со степняками (ее мастером был С.И. Микулинский), но хорошо показывал себя в прямом столкновении – так было под Казанью, так произошло и при Молодях. …когда по сожжении великого, славного и многолюдного города Москвы крымским ханом и по печальном и грустном, когда слышишь, опустошении русской земли безбожными варварами примерно через год этот же крымский хан пошел как хищный лев с рычанием и разинутой свирепой пастью на пожрание христиан со всей своей басурманской силой, желая уже вконец опустошить эту землю и изгнать из его царства самого великого князя, то наше чудо, узнав об этом, убежал от него из Москвы за сто двадцать миль, аж в Великий Новгород, а этого Михаила Воротынского оставил с войском и велел оборонять, как сумеет, опустошенные и несчастные эти земли. И он как твердый и мужественный человек, весьма искусный полководец дал сражение этому столь сильному басурманскому зверю. Он не позволил ему развернуться и еще менее разорять беззащитных христиан, он бился с ним со всей твердостью, и говорят, что сражение длилось несколько дней. И помог христианам Бог полководческим даром благоразумного мужа, и пали басурманские полки перед воинством христианским, и говорят, что два ханских сына были убиты, а один взят живым в той битве, сам же хан едва достиг Орды, бросив ночью великие басурманские хоругви и свои шатры … (А. Курбский «История о великом князе Московском»).