Саладин
На самом деле его звали Салах-ад-Дин (это лакаб — почётное прозвище), что значит «Слава веры» или «Благочестие веры». Но и это лишь почетное прозвище мальчика Юсуфа (полное имя – Аль-Малик ан-Насир Салах ад-Дунийа ва-д-Дин Абуль-Музаффар Юсуф ибн Айюб ибн Шади аль-Курди), родившегося весной 1138 г. в семье военачальника Надж-ад-дина Айюба ибн Шади. По происхождению он был курдом, и родился в иракском Тикрите, где его отец служил местному правителю (мать его арабка, и воспитали его (курда-езида) в твердом исламе; Саладин гордился своей родословной и говорил, что «Айюбиды были первыми, кому Всевышний даровал победу»).
Саладин – султан Египта, Ирака, Хиджаза, Сирии, Курдистана, Йемена, Палестины, Ливии
Владения династии Зенги граничили с государствами крестоносцев в Палестине, возникшими после первого крестового похода в 1099 г. На Востоке рыцари жили так же, как привыкли на Западе. Выстроив в удобных для обороны местах замки, они обложили различными повинностями крестьян, как переселенцев из Европы, так и местных арабов, греков и сирийцев. Формально их владения подчинялись королю Иерусалима, но фактически были независимы. Их правители сами вершили суд и расправу, устанавливали законы, объявляли друг другу войны и заключали мир. Многие из них не брезговали разбоем, нападая на купеческие караваны и торговые корабли. Торговля также приносила крестоносцам большие доходы. По подсчетам французского историка Фернана Броделя, торговый оборот между Западом и Востоком в тот период увеличился в 30-40 раз. Большую роль в государствах крестоносцев играли военно-рыцарские ордена — тамплиеры иоанниты/госпитальеры (и другие).
Постепенно крестоносцы вписались в политическую систему Ближнего Востока. Враждуя с одними местными правителями, они заключали с другими союзы. Единства среди мусульман не было: сторонники багдадского халифа враждовали с шиитской династией Фатимидов в Египте, а тюркская империя сельджуков раскололась на части, контроль над которыми перешел к султанским воспитателям — атабекам. Среди них были и Зенгиды, которые сделали своей целью изгнание «франков» из Палестины, и особенно из Иерусалима (захваченного крестоносцами в 1099 г.; кроме христианских и иудейских святынь там находились и исламские, включая мечеть Куббат ас-Сахра (Купол скалы), откуда пророк Мухаммед, по преданию, поднялся на небо на крылатом коне Бораке; после завоевания города крестоносцами все они были превращены в христианские храмы, и Нур-ад-дин Зенги поклялся их вернуть) на это был нацелен и Саладин.
Войско Саладина у стен Иерусалима
Поход оказался неудачным. В решающий момент Шевар (Шавар) не только перешел на сторону своего врага-халифа, но и призвал на подмогу короля Иерусалима Амори I. Рыцари помогли разбить Ширку под Каиром в апреле 1167 г. и сами закрепились в египетской столице. Тут-то Саладин впервые проявил себя: когда его соратники уже были готовы покинуть страну, он со своим отрядом захватил порт Александрию и помешал крестоносцам получить подкрепление. После долгих переговоров обе стороны согласились уйти из Египта, но Ширку остался там, став визирем халифа. В мае 1169 г. Ширку умер, скорее всего, от яда, и его должность унаследовал племянник – Саладин, он проявил себя умелым политиком, привлекавшим на свою сторону придворных и народ. Когда в 1171 г. аль-Адид умер, Саладин без всякого сопротивления занял его место. Возможно, халиф так поступил, поскольку считал Саладина слабым и неуверенным правителем. «Нет среди нас человека слабее и моложе годами, чем Саладин, поэтому им необходимо руководить, и он не выйдет из-под нашей опеки. Придет время, и мы найдем средства склонить на нашу сторону воинов, а когда армия поддержит нас, и мы укрепимся в стране, то без труда избавимся от Саладина». Нур-ад-Дин ожидал от нового наместника покорности, но Саладин, став султаном Египта, дал понять, что не нуждается в руководстве.
Памятник Салах ад-Дину в Дамаске
Саладин объединил мусульман Востока на борьбу с крестоносцами. После окончательного подчинения Сирии он полностью концентрируется на идее изгнания христиан из Иерусалима и поклялся на Коране, что избавится от врагов ислама.
Теперь все было готово для похода на Иерусалим. Момент был удачным: городом правил юный король Бодуэн IV (Балдуин IV), больной проказой. Ещё при жизни Иерусалимского короля, в связи с тем, что он был смертельно болен проказой, наследником престола стал его семилетний племянник Балдуин V, а регентом — граф Раймунд Триполийский. Граф Триполийский, используя свою власть, заключил с Саладином перемирие на 4 года. Через год юный король неожиданно умер, и наследника престола пришлось выбирать среди двух сестёр Балдуина IV: Сибиллы и Изабеллы. Его возможные наследники открыто боролись за власть, до предела ослабив силы христиан. Тем временем Саладин формировал и муштровал армию, основу которой составляли мамлюки — бывшие рабы. Другую часть войска составляли мобилизованные феллахи, которые сражались плохо и неохотно, но могли задавить противника массой.
Ещё до смерти короля, на совете в Акре, иерусалимские бароны дали клятву ещё живущему Балдуину IV, что после его смерти трон только на время достанется регенту и Ги Лузиньян не станет королём, а вопрос избрания нового правителя, Сибиллы или Изабеллы, будут решать Папа Римский, монархи Священной Римской империи, Англии и Франции.
В марте 1185 г. умер Балдуин IV. Бароны не стали ждать ответа из Европы. Они разделились на две противоборствующие партии: одна партия была за то, чтобы короновали Сибиллу и её мужа Ги де Лузиньяна; в неё входили Великий магистр Ордена Тамплиеров Жерар де Ридфор, патриарх иерусалимский и другие. Вторая партия была за то, чтобы короновали Изабеллу и её мужа Онфруа IV, и в неё входили Балиан д’Ибелин, граф Раймунд Триполийский. В итоге 20 июля 1186 г. в Иерусалиме короновали Сибиллу и Ги Лузиньяна.
Итак, после смерти Бодуэна власть переходила из рук в руки, пока не досталась его сестре Сибилле и ее мужу Гвидо (де) Лузиньяну (или Ги (де) Лузиньяну), который не пользовался авторитетом и не мог помешать самоуправству феодалов. Самый буйный из них, барон Рено де Шатильон, ограбил караван, везший сестру самого Саладина к ее жениху. Она не пострадала и была отпущена, но прежде барон отнял у нее все драгоценности. При этом он коснулся девушки, что считалось неслыханным оскорблением. Саладин поклялся отомстить, и в июне 1187 г. его 50000 войско выступило в поход.
Взятие Иерусалима сарацинами под предводительством Саладина в 1187 г. Средневековая книжная иллюстрация. 1400 г.
Как только отряды крестоносцев были выведены на позиции и построены в боевом порядке, 6 рыцарей из войска графа Триполийского по имени Балдуин де Фортью, Раймонд Бак, и Лаодиций де Тибериас с тремя своим товарищами, «охваченные дьявольским духом», сбежали к Саладину и, перейдя к сарацинам, донесли им обо всех намерениях и ресурсах христиан, призывая султана напасть на крестоносцев ...
Отчаянно сражаясь, рыцари потеряли почти всех лошадей и были окружены вражеской конницей. Граф Раймунд Триполийский с небольшим отрядом сумел прорвать окружение и спастись (но и он, прибыв в Триполи, умер от ран).
Посмотреть вложение 10108
Саладин и Гвидо де Лузиньян
Остальным крестоносцам пришлось сдаться. В плен попали: сам король Гвидо, его брат Жоффруа (Амори (коннетабль королевства)), магистры тамплиеров и иоаннитов — почти вся крестоносная знать. В плену оказался и обидчик султана Рено де Шатильон. Он усугубил свою вину дерзким поведением, и Саладин собственноручно отсек ему голову. Других пленников отправили в Дамаск, где решалась их судьба. Саладин велел казнить всех тамплиеров и иоаннитов (230 человек), считая их заклятыми врагами ислама. Казнены были и мусульманские союзники крестоносцев как пособники врага. Остальных рыцарей, включая короля Гвидо, освободили, взяв с них клятву никогда не воевать с султаном. Простых воинов продали в рабство. В этой битве также был потерян Святой Животворящий Крест Господень. Вот как описывал произошедшее средневековый хронист Оттон: «…Крест Господень, о, горе!, оказался захвачен, а христиане обращены в бегство. Король и светлейший князь Райнальд вместе с другими христианами попали в плен, и их угнали в Дамаск. Там короля и упомянутого князя обезглавили за приверженность истинной вере».Саладин и Гвидо де Лузиньян
Посмотреть вложение 10109
«Победоносный Саладин». Гюстав Доре, XIX в.
После этого Саладин победным маршем прошелся по Палестине, которую некому было защищать. Ему сдались Акра и Аскалон, а последний порт христиан Тир спасся только благодаря прибытию из Европы маркграфа Конрада Монферратского с большим отрядом. Оставшийся в тылу город стал пристанищем для беженцев-христиан из других селений, и креп день ото дня.«Победоносный Саладин». Гюстав Доре, XIX в.
20 сентября 1187 г. султан осадил Иерусалим. Защитников города не хватало, продовольствия тоже, стены сильно обветшали …
Обороной Иерусалима руководил рыцарь Балиан д'Ибелин. Выжив в побоище при Хаттине, он оказался, по сути, единовластным правителем королевства. Балиан прибыл в город к своей супруге – византийской принцессе Марии Комниной, находившейся там с детьми. Он сознавал, что защитить и удержать Иерусалим едва ли не удастся. Заполнившие город беженцы мало годились для сражений, запасы продовольствия таяли. Однако жители были готовы дать отпор сарацинам. Балиан решительно взялся за дело. С благословения духовенства он пустил золотое убранство часовни Святого Гроба на переплавку и чеканку монет. Это не смущало и мирян: ведь деньги служили защите места, где умер и воскрес сам Господь. Иерусалиму недоставало опытных воинов. Балиан посвятил в рыцари 60 юношей из числа местной знати (правда, титул не прибавил им навыков и опыта).
Лагерь султана вначале расположился на западной стороне Иерусалима, где 88 лет назад стояло войско Раймунда Тулузского. Сарацины начали обстрел стен города, а потом пошли на приступ … Защитники Иерусалима отбивали атаки раз за разом восемь дней подряд.
Посмотреть вложение 10110
Средневековая миниатюра, изображающая осаду Иерусалима
Вдобавок христиане предпринимали ночные вылазки ... Тогда султан сменил позицию и перебрался на северную сторону, где в стенах не было ни ворот, ни ходов для вылазок. Там были установлены камнеметательные машины, тотчас же начавшие обстрел. Саладин разделил воинов на три отряда, и те, прикрытые щитами и лучниками из арьергарда, подошли вплотную к стенам Иерусалима. За два следующих дня они подрыли стены на 15 локтей, подперли их бревнами и подожгли. Подпорки прогорели и рухнули; стены и башни на этом участке были готовы обвалиться. Христиане пали духом. На улицах Иерусалима люди устраивали процессии, стеная и взывая к милосердию Господа.Средневековая миниатюра, изображающая осаду Иерусалима
29 сентября войскам Саладина удалось проделать брешь в стенах Иерусалима. Люди Балиана заделали её, но их уже постигло осознание неминуемого конца. В стенах города созрел заговор греческих и сирийских христиан. Они с трудом переносили своё подчинение католикам, выказывая недовольство их церковными ритуалами. Греки передали Саладину, что откроют ворота Иерусалима при условии, что султан будет милосерден и освободит их. Эти планы были вовремя раскрыты, но заговор оказался предан огласке. Это окончательно сломило дух жителей Иерусалима.
Христиане Иерусалима готовы были выйти из стен города на последний бой. Однако патриарх Ираклий увещевал отчаявшихся защитников: «На каждого человека в городе приходится до 50 женщин и детей; если же мы падём, то сарацины захватят их и не убьют, а обратят в веру Магомета, и они будут потеряны для Бога».
Балиан решил пойти на переговоры с Саладином. Но султан не нуждался в капитуляции Иерусалима, будучи в состоянии взять его без каких-либо условий. К тому же, ранее он уже предлагал городу покориться и, получив отказ, дал страшную клятву: разрушить стены Иерусалима и истребить всех его жителей. Переговоры затянулись, в городе росло отчаяние. Наконец, султану было объявлено, что если нельзя сдаться ему на милость, то в противном случае он не получит ничего. Город обетованный и все мусульманские святыни в нём превратят в груду развалин и огромную могилу.
И Саладин согласился — он даровал христианам жизнь и возможность выкупить свою свободу. Оставалось лишь договориться об умеренной плате. В итоге цена за свободу мужчины составила 10 золотых, за свободу женщины — 5 золотых, а за свободу ребенка — 1 золотой.
Посмотреть вложение 10111
Балиан д’Ибелин сдаёт Иерусалим на милость победителя, султана Саладина. Средневековая миниатюра
2 октября город сдался. Это число в 1187 г. совпало с двадцать седьмым днём месяца Раджаб – годовщиной странствия Мухаммада, завершившегося восхождением по небесной лестнице к трону Аллаха. Сарацины водрузили свои знамена на башне Давида и закрыли все врата, кроме одних. У них была выставлена стража, контролирующая выход выкупивших свою свободу. Саладин отвёл на это 40 дней, а для контроля за массовым оттоком беженцев он организовал перепись по улицам. Саладин не повторил тех жестокостей, что совершили когда-то крестоносцы: он позволил жителями покинуть город за выкуп и даже взять с собой кое-что из имущества. Однако многие бедняки не имели денег и тоже стали рабами (их было почти 15000). Победителю достались громадные богатства и все святыни города, церкви которого превратили снова в мечети.Балиан д’Ибелин сдаёт Иерусалим на милость победителя, султана Саладина. Средневековая миниатюра
Посмотреть вложение 10112
Миниатюра XV в., изображающая преподнесение Саладину ключей от Иерусалима
Обездоленные странники нуждались в защите. Однако, что в Триполи, что в Тире их не приняли. Беженцев нарекли предателями, ограбили и изгнали. Некоторые нашли прибежище, вернувшись в земли мусульман, другим удалось добраться до Европы. С ними туда пришла и весть о падении Иерусалима. Сарацины отнеслись к православным христианам Иерусалима весьма терпимо, и им было дозволено остаться. Очевидец этих событий повествовал королю Генриху II Английскому о падении Иерусалима и о «низвержении креста Храма Господа Нашего». Крест пронесли по всему городу и били его дрекольем.Миниатюра XV в., изображающая преподнесение Саладину ключей от Иерусалима
В ноябре Саладин решил разделаться с Тиром. Разведчики сообщали о постоянном притоке туда сил и припасов. Опасаясь прибытия подкреплений из Европы, султан счёл дальнейшее промедление недопустимым.
Тир был окружён не только высокими стенами, но и морем. Ни обстрел из осадных орудий, ни действия сарацинских галер не дали ожидаемого результата. Саладин, зная, что обороной Тира руководит маркграф Конрад Монферратский, вызволил из темницы его отца, пленённого в Иерусалиме. Сарацины водили старика по берегу и угрожали, что станут прилюдно пытать его. Но Конрад не уступил, заявив, что долг перед Богом ему дороже сыновнего. Саладин оценил по достоинству такой ответ, и сохранил Вильгельму V Старому жизнь. После двухмесячной осады султан был вынужден отступить от Тира.
Посмотреть вложение 10113
Миниатюра XV века, изображающая осаду Тира
Иерусалимское королевство пало. В руках крестоносцев остались лишь Тир, Триполи да крепость иоаннитов Крак де Шевалье в Сирии.Миниатюра XV века, изображающая осаду Тира
Весть о падении Иерусалима вызвала в Европе горе и гнев. Монархи крупнейших стран — Англии, Франции и Германии — собрались в новый крестовый поход. Согласия между ними, как обычно, не было, поэтому армии двинулись к цели поодиночке. Так начался Третий, но не последний крестовый поход.
Первым в мае 1189 г. в путь отправился германский король и император Фридрих Барбаросса. Он следовал по суше, захватив по пути сельджукскую столицу Конью (Иконию). Но в июне 1190 г. император утонул при переправе через горную речку Салеф. Его войско частью вернулось домой, частью все же дошло до Палестины.
Посмотреть вложение 10114
Поединок между крестоносцем и мусульманином, считается, что между Ричардом Львиное Сердце и Саладином. Книжная миниатюра. Англия. Около 1340 г.
Тем временем англичане Ричарда I с французами Филиппа II еще добирались до Святой Земли морским путем. По пути им пришлось немало повоевать. В ходе одной военной кампании Ричард отнял у византийцев Кипр, отданный им беглому королю Иерусалима Гвидо Лузиньяну.Поединок между крестоносцем и мусульманином, считается, что между Ричардом Львиное Сердце и Саладином. Книжная миниатюра. Англия. Около 1340 г.
Только в июне 1191 г. два короля (Ричард и Филипп) прибыли в Палестину, просчетом Саладина стало то, что он оставил крестоносцам Тир. Укрепившись там, крестоносцы смогли получать помощь из Европы и осадили крепость Акра. У ее стен и началась схватка двух противников (Ричарда и Саладина), равных по силе и смелости.
Своим бесстрашием английский король вызвал искреннее восхищение Саладина. Говорят, что однажды, узнав, что у его противника от жары болит голова, султан отправил ему корзину снега с горных вершин. Простые мусульмане относились к Ричарду куда хуже и даже пугали им детей. На то были причины: рыцарственный король не раз проявлял свою жестокость (отсюда и прозвище – Львиное сердце). 12 июля Акра пала, и у ее стен Ричард предал смерти около 2000 пленных мусульман, которые не смогли заплатить выкуп. После этого крестоносцы двинулись на юг, разбивая один за другим отряды противника. Тут-то и проявились недостатки армии Саладина, состоявшей из подневольных людей. Султан в сердцах говорил: «Мое войско ни на что не способно, если я не поведу его за собой и не буду каждый миг присматривать за ним».
Двигаясь от Акры на Аскалон, Ричард грозил вернуть под власть христиан все побережье. Чтобы помешать ему, Саладин с 20000 армией 7 сентября 1191 г. преградил королю дорогу у крепости Арсуф. Здесь проявилось превосходство европейской тактики: рыцари смогли выстроить оборону, против которой мусульманские всадники оказались бессильны.
Посмотреть вложение 10115
Статуя Саладина в Иордании
Потеряв 7000 человек убитыми, воины Саладина отступили. После этого султан уже ни разу не решался вступить с Ричардом в крупное сражение. Английский король захватил Яффу и Аскалон и начал собирать силы для удара по Иерусалиму. Однако удача отвернулась от христиан: Ричард и Филипп вступили в ожесточенный спор за корону уже несуществующего Иерусалимского королевства. Первый поддерживал своего ставленника Гвидо Лузиньяна, второй — маркграфа Конрада Монферратского. Проиграв спор, Филипп в гневе увел свою армию во Францию. Сыграла свою роль и зависть: француз не совершил «подвигов», и никто не называл его Львиным Сердцем.Статуя Саладина в Иордании
От крестоносной армии осталось не более 10000 рыцарей, и Ричарду пришлось признать, что пробиваться с ними к Святому городу нельзя. Саладин велел своим визирям снаряжать и отправлять в Палестину все новые и новые отряды – священная война была прежде всего. Она была для султана не самоцелью, а средством укрепления империи.
Багдадский халиф, чья власть сошла на нет, но авторитет оставался высоким, прислал Саладину свое благословение и заверение в полной поддержке. В перспективе Саладин планировал поход на Багдад для восстановления великого Арабского халифата. Его воины уже захватили Ливию и даже далекий Йемен, готовы были идти и дальше. Но сначала надо было покончить с крестоносцами.
В сентябре 1192 года Ричард заключил мирный договор, ставший важной победой Саладина. За рыцарями осталось только морское побережье, причем Аскалон по условиям мира был разрушен. Христианские паломники получили возможность посещать Иерусалим и поклоняться тамошним святыням (султан пошел на эту уступку).
По пути на родину Ричард испытал последствия своего не вполне рыцарского поступка, при взятии Акры он сбросил со стены флаг австрийского герцога Леопольда, который тот поднял первым. Герцог затаил обиду и взял Ричарда, оказавшегося в его землях, в плен. Английский король был отпущен только через два года за громадный выкуп. Это ничему не научило взбалмошного монарха: он сразу же ввязался в очередную войну и в 1199 г. погиб от случайной стрелы при осаде французского замка. «Все, что завоевала его храбрость, потеряла его неосмотрительность» — такими словами подытожил хронист судьбу Львиного Сердца. Его врага Саладина к этому времени уже не было в живых. Он заболел лихорадкой и умер в Дамаске 4 марта 1193 г. (во время подготовки похода на Багдад). Весь Восток оплакивал его как защитника веры.
Посмотреть вложение 10116
Гробница султана в цитадели Дамаска
Несмотря на свою непримиримую борьбу с крестоносцами, в памяти европейцев Саладин остался истинным рыцарем. Особое расположение европейцев он снискал, когда отпустил иерусалимского короля Гвидо Лузиньяна. Он проявил милосердие к христианам при захвате Иерусалима, а после третьего крестового похода предоставил паломникам неприкосновенность и покровительство, чтобы они спокойно могли посещать Святую землю. При нем Иерусалим стал действительно Священным городом, где не было места насилию и жестокости.Гробница султана в цитадели Дамаска
Каждое действие Саладина было вызвано глубокой и непоколебимой преданностью идее джихада (священной войны) – мусульманского антипода христианского крестового похода. Идея джихада была неотъемлемой частью политики поощрения роста и распространения мусульманских религиозных учреждений. Саладин поощрял деятельность учёных и проповедников, основал для них медресе и мечети, поручая им писать поучительные произведения для молодёжи. Через нравственное возрождение, которое было настоящей частью его образа жизни, он пытался воссоздать в своём государстве то же рвение и энтузиазм, которые оказались настолько ценными для первых поколений мусульман, пятью веками ранее завоевавших половину известного им мира.
После смерти султана его державу разделили наследники. Аль-Азизу достался Египет, аль-Афзалю — Дамаск, аз-Захиру — Халеб. Увы, никто из Айюбидов не проявил качеств основателя династии. Потомки Саладина продолжали править в Египте и в соседних землях династии Айюбидов до прихода к власти египетских мамлюков.
Довольно скоро мамлюки решили, что сами справятся с властью, и в 1252 г. утопили в Ниле последнего Айюбида в Египте, мальчика Мусу. После долгой и кровавой борьбы к власти пришел кипчак Бейбарс, который не только окончательно изгнал крестоносцев со Святой Земли, но и разбил монголов. В 1260 г. он выгнал Айюбидов из Дамаска, а в 1342 г. умер последний представитель этой династии.
Казалось, Саладин и его дело навсегда ушли в историю. Однако о воителе вспомнили в ХХ в., когда арабы снова поднялись против европейских колонизаторов. Султан стал примером и для египетского президента Насера, и для сирийского лидера Асада, и для иракского диктатора Саддама Хусейна, который очень гордился тем, что был его земляком — тоже родился в Тикрите. Дошло до того, что и Усама бен Ладен сравнивал себя с Саладином.