(ТЕОРИЯ) Красные кавалеристы Гражданской войны

[Вадим Маркарьян.]

Мы — красные кавалеристы,
И про нас
Былинники речистые
Ведут рассказ
О том, как в ночи ясные,
О том, как в дни ненастные
Мы гордо и смело в бой идём!
«Маш Будённого»​

Командиры Первой Конной армии в Полевом штабе РККА, 1920 г. Сидят: С. С. Каменев, С. И. Гусев, А. И. Егоров, К. Е. Ворошилов, стоят: П. П. Лебедев, Н. Н. Петин, С. М. Будённый,
Б. М. Шапошников​

Всем, кто хоть немного сталкивался с историей Гражданской войны, хорошо известна Первая конная армия. Командирами ее были Семён Михайлович Будённый, Климент Ефремович Ворошилов, Ефим Афанасьевич Щаденко, Семён Константинович Тимошенко, Ока Иванович Городовиков, Кирилл Афанасьевич Мерецков и другие знаменитые советские военачальники.

Реввоенсовет Первой конной: К.Е. Ворошилов, С.М. Будённый, Е.А. Щаденко. Художник: Б. Палеха​

Многие «конармейцы» выдвинутся на первый план в сталинский период СССР (сам Сталин тепло относился к этому формированию, даже считался одним из создателей). Другие станут военачальниками Великой Отечественной войны. По сути, Первая конная армия действительно являлась элитным ударным «кулаком» РККА, что можно увидеть и в мемуарах белых. И неизменно, в любой советский период, про «конармейцев» рассказывали, притом рассказывали много и очень восхваляли их победы.

Командиры I Конной армии Климент Ефремович Ворошилов, Семен Михайлович Буденный и Сергей Константинович Минин (слева направо). Екатеринослав (Днепропетровск),
декабрь 1920 г.​

И разумеется, мифологизированный образ Первой Конной, созданный советской историографией, далёк от действительности. Например, образ Первой Конной и её командарма (Буденного, как и его ближайших соратников) в сборнике рассказов Исаака Бабеля (Исаак Эммануилович Бабель (при рождении – Исаак Маньевич Бобель; 1894 – 1940 гг.) — советский писатель, переводчик, сценарист и драматург, журналист, военный корреспондент) «Конармия» (первые же публикации рассказов цикла «Конармия» оказались в явном контрасте с революционной пропагандой того времени, создававшей героические мифы о красноармейцах; у Бабеля появились недоброжелатели: так, С.М. Буденный был в ярости от того, как Бабель описал жизнь и быт конармейцев, и в своей статье «Бабизм Бабеля в «Красной нови»» (1924 г.) назвал его «дегенератом от литературы»), показывает красных кавалеристов в довольно неприглядном свете.

Исаак Бабель​

Более радикальные «разоблачители» высказывались ещё категоричнее — якобы все разговоры о боевых подвигах Первой Конной являются мифом, белые многократно громили это подразделение ...

Старший унтер-офицер Приморского драгунского полка Семён Будённый. 1904 г.​

В феврале 1918 г. бравый кавалерист, герой Первой мировой войны, кавалер «полного георгиевского банта» вахмистр Семён Будённый сформировал на Дону конный революционный отряд, выступивший против действовавших в этих местах белогвардейцев. Вскоре отряд Будённого влился в 1-й кавалерийский крестьянский социалистический полк под командованием Бориса Думенко, в котором С.М. Будённый был назначен заместителем командира полка.
Полк постепенно вырос до бригады, а затем до дивизии, хорошо зарекомендовавшей себя в боях.
К началу 1919 г. опыт сражений Гражданской войны позволил командованию Красной Армии сделать вывод о необходимости формирования крупных конных соединений, способных эффективно противостоять кавалерии белых. В марте 1919 г. Семён Будённый становится командиром 4-й Петроградской кавалерийской дивизии, которая два месяца спустя вливается в 1-й Конный корпус Красной армии. Решение о его создании принял командующий 10-й армией Александр Егоров. В состав 1-го Конного корпуса влились дивизия Будённого и 1-я Ставропольская кавалерийская дивизия Апанасенко (Иосиф Родионович Апанасенко (3 (15) апреля 1890 – 5 августа 1943 гг.; в годы Гражданской войны Будённый дважды снимал его с должности за склонность к «батьковщине»; впервые это произошло 3 ноября 1919 г., когда Апанасенко самовольно остановил наступление своей дивизии и не выполнил приказ командира корпуса; тогда командиром дивизии был назначен С.К. Тимошенко, а Апанасенко с понижением назначен командиром бригады в этой дивизии; в августе 1920 г. за подвиги в боях он был вновь назначен командиром 6-й кавалерийской дивизии; но во время перехода с Польского на Южный фронт в 1-й Конной армии и особенно в 6-й кавалерийской дивизии под влиянием неудачного исхода Польской кампании (советско-польской войны) сильно снизилась дисциплина; бойцами дивизии был совершён ряд еврейских погромов, комиссар дивизии Г.Г. Шепелев, пытавшийся навести порядок, был убит; усилиями К.Е. Ворошилова и С.М. Буденного дисциплина была восстановлена, 153 погромщика были расстреляны; 12 октября 1920 г. Апанасенко и В.И. Книга, бригада которого приняла наиболее активное участие в беспорядках, предпринявшие недостаточно усилий для поддержания порядка в частях, были отстранены от своих должностей).

Комкор И.Р. Апанасенко, 1936 г.​

Командование корпусом было поручено Будённому. А что же Думенко? Кто он, какова его судьба?

Борис Думенко​

Борис Мокеевич Думенко родился в 1888 г. в хуторе Казачий на Дону. Его отец происходил из иногородних крестьян. Как и многие мальчишки хутора, с детства Борис умело обращался с лошадьми и ухаживал за ними. Во время Первой мировой войны Думенко служил вахмистром в артиллерийском полку, тогда же познакомился с большевистскими активистами. Вернувшись с фронта, он в начале 1918 г. организовал небольшой кавалерийский отряд. Этому противилось большинство казаков и вскоре они устроили охоту на Думенко.
Уже к апрелю его отряд превратился в Сводный кавалерийский крестьянский батальон, а в июле в полк. Думенко отлично знал своё дело, умело организовывал засады и оборону, первым шёл в атаку, рубил с обеих рук. Эти качества, а также смелость, сделали его популярным среди крестьян Дона. Советское правительство позволило Думенко объединить более мелкие отряды в один крупный – 1-ю Донскую кавалерийскую социалистическую бригаду, командиром которой он и стал, его заместителем стал Будённый. Фактически, это соединение стало прародительницей 1-й Конной армии.

Думенко в годы Первой мировой войны​

В январе 1919 г. Думенко начальник 4-й Петроградской кавдивизии, а в марте он получил орден Красного Знамени с пятым порядковым номером. С апреля красный командир руководил действиями левого крыла 10-й армии, а также всеми кавалерийскими соединениями.
25 мая 1919 г. Думенко повёл войска в атаку и получил тяжёлое ранение. В июне была сформирована крупнейшая кавалерийская часть в составе 10-й армии – Конный корпус, командиром которой должен был стать Думенко, но стал им Будённый. Борису Мокеевичу провели несколько операций и рекомендовали минимум 1,5 года отдыха, но он вернулся в строй уже спустя два месяца.
За время отсутствия Думенко, Красная Армия потеряла почти весь Дон ... В сентябре Думенко вновь возглавил Конный корпус, состоящий из нескольких бригад, и сразу же разгромил белых, взяв до 5000 пленных и огромное количество пулемётов и орудий. Благодаря его действиям большевики сумели занять всю Донскую область, а корпус Думенко штурмом взял казачью столицу – Новочеркасск.
Думенко имел огромный авторитет среди казаков, солдат и крестьян, он резко критиковал всесильного наркома Троцкого за его идеи по насаждению контроля комиссаров над боевыми командирами. Сам Думенко им не подчинялся и действовал в разрез с их решениями, он публично порицал приказы комиссаров, которые «ни разу не были на фронте, а пишут приказы». Всё это не могло не нравиться политотделу его корпуса, обвинявший Думенко в антибольшевистских и антисемитских настроениях. В феврале 1920 г. при невыясненных обстоятельствах погиб новый комиссар корпуса Мекеладзе, успевший выдать Думенко партийный билет. Командир сразу был арестован и обвинён в убийстве и подготовке мятежа. Свидетелями против Думенко выступили комбриги Д.П. Жлоба и Г.С. Пескарёв. Дмитрий Жлоба докладывает Реввоенсовету, что его начальник «идёт по пути Махно» и готовится отколоться от Красной Армии.

Борис Думенко​

Думенко и его штаб арестовывают, а доносчик стал новым командиром корпуса и подписал приказ о расстреле несогласных.
11 мая 1920 г. Б.М. Думенко был расстрелян в Ростове-на-Дону.
При этом ещё осенью 1919 г. С. Будённый возглавил, сформированный из частей Думенко, 1-ю Конную армию и пытался добиться отстранения от дел своего бывшего начальника.

Командиры Первой конной армии РККА​

Сам Будённый в своей автобиографии резко критиковал и осуждал Думенко, а в советской печати его фамилия не появлялась долгие-долгие годы. Все заслуги в создании Красной кавалерии стали приписываться Будённому и комиссару Щаденко. Также Буденному в заслуги ставили полный разгром Деникина, но когда Семена Михайловича спрашивали о мельчайших подробностях, он либо уклонялся, либо сетовал на память. В феврале 1962 г. супруга репрессированного красного командира подала заявление о пересмотре дела и в 1964 г. Борис Думенко был реабилитирован.
И все же 13 мая 1919 г. Конный корпус Будённого одержал свою первую победу — в районе станицы Граббевской неожиданным ударом красные конники нанесли поражение двум дивизиям 2-го Кубанского конного корпуса генерала Улагая.

Сергей Георгиевич Улагай (1876 – 1944 гг.)​

В октябре – ноябре 1919 г. советские войска провели Воронежско-Касторненскую наступательную операцию, целью которой было уничтожение ударной конной группировки армии Антона Деникина. Главная роль в операции отводилась конному корпусу Будённого.

Эскадроны Первой конной армии, 1920 г.​

Многие историки полагают, что ожесточённые конные сражения корпуса Будённого против белой конницы К.К. Мамонтова и А.Г. Шкуро на подступах к Воронежу во многом решили исход Гражданской войны. К середине ноября 1919 г. конница белых потерпела серьёзное поражение, которое подорвало надежды А.И. Деникина на захват Москвы.

​	​	​
Константин Константинович Мамантов/Мамонтов​	Андрей Григорьевич Шкуро (при рождении Шкура)​	Антон Иванович Деникин​

Успех 1-го Конного корпуса убедил советское командование в эффективности использования крупных кавалерийских формирований. 17 ноября 1919 г. по предложению члена РВС Южного фронта И.В. Сталина Реввоенсовет Советской Республики принял решение о создании Первой Конной армии под командованием Семёна Будённого.
Армия формировалась на базе 1-го Конного корпуса за счёт присоединения к нему других частей. Помимо нескольких кавалерийских дивизий, в Первую Конную армию вошли четыре бронепоезда, автобронеотряд, авиагруппа, а также стрелковые дивизии. Общая численность армии доходила до 17000 человек.

​

​

​

Музей Первой Конной армии​

Приказ № 1 о создании Первой Конной армии был подписан 6 декабря 1919 г. на совещании членов РВС Южного фронта в селе Великомихайловка (современной Белгородской области), где и сегодня действует Музей Первой Конной армии.

Греков М. «Трубачи Первой Конной»​

Эта армия в ноябре – декабре 1919 г. нанесла белым серию поражений, сыграв главную роль в прорыве Красной Армии на Донбасс. 29 декабря 1919 г. подразделения Первой Конной выбили белых из Дебальцево, 30 декабря завладели Горловкой, а 1 января 1920 г. конники Будённого заняли Амвросиевку и станцию Иловайск. С этого момента Первую Конную армию белогвардейцы стали воспринимать как наиболее опасного и сильного противника.
10 января 1920 г. Конармия взяла Ростов-на-Дону, захватив склады продовольствия, имущества и оружия белых. В плен попали до 10000 солдат и офицеров противника.
Отдельная страница истории Первой Конной — её участие в советско-польской войне. Как разнятся оценки этой войны в целом, так расходятся и мнения о роли в ней Первой Конной. Армия действительно понесла в этой кампании серьёзные потери, но благодаря мужеству и стойкости кавалеристов Буденного Советской России удалось избежать худшего.
В 70 км от Львова в советские времена был установлен Памятник бойцам Первой конной армии, которые нанесли поражение польским войскам и вышли на подступы к Люблину и Львову (но не смогли овладеть Львовом) и в августе 1920 г. были вынуждены отступить. Памятник, считавшийся одним из лучших монументов, возведённых в память о событиях времен Гражданской войны, в эпоху независимой Украины он подвергался планомерному уничтожению …

Памятник бойцам Первой конной армии С. Будённого, установленный над автострадой Львов-Киев возле с. Хватов недалеко от п. Олеско Львовской области​

В сентябре 1920 г. Первая Конная была переброшена к Перекопу, где ей предстояло бороться против врангелевских войск в Северной Таврии.

​

После окончания боевых действий в Крыму Первая Конная уничтожала последние очаги белогвардейского, анархистского и «зелёного» сопротивления на Украине.
Фактически история Первой Конной завершилась к весне 1921 г., несмотря на то, что формально она сохранялась ещё в течение двух лет. С окончанием Гражданской войны необходимость в подобном соединении исчезла. Подразделения расформированной Первой Конной были рассредоточены по различным военным округам.
Отметим (еще раз), что Первая Конная дала большое количество командиров, ставших прославленными командирами в годы Великой Отечественной войны: Рыбалко, Лелюшенко, Москаленко, Мерецков, Еременко, Белов, Кривошеин и многие другие.
Но была ещё и Вторая конная армия ... Однако, она не так известна ... Возможно потому, что одним из двух командующих (второй командарм Ока Городовиков) являлся Филипп Кузьмич Миронов, личность интересная и противоречивая. В советское время первое упоминание — всего лишь упоминание! — о ней в научной исторической литературе появилось в 1930 г … Второе — спустя четверть века, в 1955 г. …
Ф.К. Миронов – участник русско-японской и Первой мировой войн, донской казак, бывший войсковой старшина. Несмотря на то, что Филипп Миронов руководил рядом крупных красных частей, ему не по душе была политика расказачивания, которую проводили большевики. Кроме того, Филипп Кузьмич конфликтовал с Троцким и едва не был расстрелян еще в 1919 г. А у А.И. Деникина была информация, согласно которой Миронов даже пытался поднять восстание.

Филипп Кузьмич Миронов. Фотография сделана в октябре 1919 г., во время заседания чрезвычайного трибунала в Балашове. Справа — защитник Миронова, юрисконсульт Балашовского юридического кооператива Н. Рыбаков​

Армия эта была создана в июле 1920 г. (для борьбы с Русской армией П.Н. Врангеля), а переформировали её в декабре 1920 г.

Вторая Конная армия на Врангелевском фронте, 1920 г.​

Родился будущий красный командарм в 1872 г. на хуторе Буерак-Сенюткин станицы Усть-Медведицкой (ныне это Серафимовичский район Волгоградской области). Там же окончил церковно-приходскую школу и два класса местной гимназии. В двадцатилетнем возрасте началась воинская служба Филиппа Миронова. Два года юноша исправно составлял и переписывал приказы и отчеты в канцелярии одного из окружных управлений Войска Донского, а затем поступил в Новочеркасское юнкерское училище.
В 1898 г. новоиспеченный, но уже отнюдь не молодой хорунжий принял под свое начало полусотню разведчиков в 7-м Донском казачьем полку. Служил на совесть, неоднократно поощрялся командованием за образцовую выучку подчиненных, славившихся на всю дивизию своим удальством и лихостью. Но через три года, едва получив звание сотника, подал в отставку ... Впрочем, простым казаком-хлеборобом Миронов оставался недолго: вскоре земляки избрали его станичным атаманом.

Филипп Миронов​

Когда началась русско-японская война, Филипп Кузьмич трижды подавал ходатайство с просьбой восстановить его на службе, но в Маньчжурию попал только в июне 1904 г. и провел на фронте лишь 10 месяцев. Но воевал так смело и отчаянно, что за столь короткий срок был удостоен четырех орденов: Святого Владимира 4-й степени, Святой Анны 3-й и 4-й степени и Святого Станислава 3-й степени. Так что в родную станицу Миронов, за боевые отличия досрочно произведенный в подъесаулы, вернулся в лучах вполне заслуженной славы.
Но тут неожиданно начались его трения с властью. Возвратившись в Усть-Медведицкую, Филипп Кузьмич стал инициатором окружного схода, на котором станичники приняли — ни больше ни меньше — наказ Государственной думе. В нем донцы просили принять закон об освобождении казаков второй и третьей очереди призыва (то есть уже пожилых, умудренных жизненным и боевым опытом) от несения полицейской службы во время рабочих и крестьянских беспорядков (пусть усмирением недовольных полиция и безусые юнцы занимаются).
И подъесаул Миронов, несмотря на все свои воинские заслуги, оказался в опале у руководителей Войска Донского: его больше не избирали станичным атаманом, и до самого начала Первой мировой Филипп Кузьмич занимался сельским хозяйством на своем земельном наделе под негласным надзором полиции.
Но загремели залпы Первой мировой войны … К осени 1917 г. Миронов стал войсковым старшиной (подполковником), достиг должности заместителя командира полка, его мундир украсили ордена Святого Владимира 3-й степени, ордена Святого Станислава 2-й и 1-й степени, ордена Святой Анны 2-й и 1-й степени.

​

В июне 1917 г. Филипп Кузьмич был удостоен Георгиевского оружия. Пройдет всего три года, и Миронов получит от правительства Советской республики шашку с впаянным в эфес орденом Красного Знамени. После чего он станет единственным в мире обладателем сразу трех видов наградного оружия — Анненского, Георгиевского и Почетного революционного …
В январе 1918 г. войсковой старшина, избранный командиром 32-го казачьего полка, самовольно увел подчиненных с Румынского фронта на Дон, уже охваченный Гражданской войной. Миронова, безоговорочно вставшего на сторону новой власти, казаки избрали в состав усть-медведицкого окружного ревкома, затем военным комиссаром округа. Весной 1918 г. для борьбы с белыми Филипп Кузьмич организовал несколько казачьих партизанских отрядов, которые затем были объединены в бригаду, в дальнейшем развернувшуюся в 23-ю дивизию Красной Армии.
Слава народного героя катилась за ним по пятам. Казаки из полков атамана Краснова сотнями переходили к Миронову. «Смел, ловок, хитер. В бою своих бережет. Пленных после боя отпускает по домам с наказом к братьям-станичникам прекратить братоубийственную бойню. В освобожденных станицах собирает огромные митинги. Говорит горячо, заразительно, к тому же простым и понятным казакам языком, поскольку сам местный. Под воззваниями подписывается просто «гражданин-казак Филипп Миронов». Подчиненные считают его заговоренным от пули и готовы идти за ним в огонь и воду» — так рассказывал Ленину о начдиве Миронове председатель ВЦИК Михаил Калинин.
В середине лета Миронова вводят в состав казачьего отдела ВЦИК, расположенного в Ростове-на-Дону, и одновременно ставят во главе одной из войсковых группировок. В сентябре 1918 — феврале 1919 гг. Филипп Кузьмич успешно действовал на юге, громил белую конницу под Тамбовом и Воронежем, за что был удостоен высшей на то время награды молодой Советской республики — ордена Красного Знамени. Первый такой орден получил Василий Константинович Блюхер, второй — Иона Эммануилович Якир. Орден под № 3 был у Филиппа Кузьмича Миронова.
Вскоре последовал перевод революционного героя на Западный фронт, где Миронову доверили командование сначала Литовско-Белорусской, а затем 16-й армией. После чего так же внезапно в середине лета 1919 г. отозвали в Москву. В то время на Западном фронте царило относительное затишье. А вот на Южном положение для красных становилось все более угрожающим — А.И. Деникин внезапно начал и успешно развивал наступление на Москву.
В столице с Филиппом Кузьмичом встретился лично Владимир Ильич Ленин и довел до него новую архиважнейшую задачу: для выправления ситуации советским правительством принято решение о спешном формировании в Саранске Особого конного корпуса из пленных казаков и направлении этого соединения на Дон. Возглавить казаков, которым предоставлялся шанс искупить мнимые и реальные грехи перед советской властью, предлагалось Миронову, в связи с чем Филипп Кузьмич наделялся самыми широкими полномочиями.
Миронов, всегда искренне болевший за казацкое дело, согласился и немедленно выехал в Поволжье. Однако сразу по прибытии в Саранск понял, что его обманули. Присланные в корпус комиссары в большинстве своем были участниками репрессий на Дону и Северном Кавказе в 1918 г. Приказы комкора они открыто саботировали, к казакам, особенно бывшим офицерам, относились высокомерно, с нескрываемой ненавистью и недоверием, донимали придирками. В дополнение к этому из родных мест донцам приходили шокирующие известия о расправах над казаками в захваченных красными станицах. И Филипп Кузьмич не выдержал.
22 августа 1919 г. в Саранске стихийно начался митинг бойцов формируемого корпуса, на который прибыл Миронов. Вместо того чтобы осадить подчиненных, комкор поддержал «бунтарей». 24 августа он поднял еще не сформированный корпус и двинул его на юг, намереваясь, как было сказано в приказе, «пройти на Пензу, подойти к Южному фронту и, разбив Деникина, восстановить казачью власть на территории Войска Донского, освободив население от коммунистов».

​

4 сентября 2000 мятежных всадников заняли Балашов. Но здесь они были окружены вчетверо превосходившими их войсками Буденного. Понимая, что сопротивление бесполезно, Миронов приказал сложить оружие: Филипп Кузьмич и здесь остался верен себе, не пожелав лишний раз проливать казачью кровь. А вот Семен Михайлович Буденный не был человеком сентиментальным. По его приказу комкор и еще 500 человек были преданы суду военного трибунала, который приговорил Миронова и каждого десятого из арестованных к расстрелу. Приговор собирались привести в исполнение на рассвете 8 октября. Но накануне вечером в город пришла телеграмма следующего содержания: «По прямому проводу. Шифром. Балашов. Смилге. Медленность нашего наступления на Дон требует усиленного политического воздействия на казачество в целях его раскола. Для этой миссии, может быть, воспользоваться Мироновым, вызвав его в Москву после приговора к расстрелу и помиловать через ВЦИК при его обязательстве направиться в белый тыл и поднять там восстание. Я ставлю в Политбюро ЦК на обсуждение вопрос об изменении политики к донскому казачеству. Мы даем Дону, Кубани полную автономию, после того как наши войска очищают Дон. За это казаки целиком порывают с Деникиным. Должны быть предоставлены соответственные гарантии. Посредниками могли бы выступать Миронов и его товарищи. Пришлите ваши письменные соображения одновременно с отправкой сюда Миронова и других. В целях осторожности Миронова отправить под мягким, но бдительным контролем в Москву. Вопрос о его судьбе будет решаться здесь. 7 октября 1919 года, № 408. Предреввоенсовета Троцкий».
В Москве Миронова привели на заседание политбюро ЦК РКП (б), где первыми лицами партии и государства ему было прилюдно выражено «политическое доверие». Более того, Филиппа Кузьмича прямо там приняли кандидатом в члены Компартии и назначили на одну из ключевых должностей в ЦИК Дона, еще через несколько дней в газете «Правда» было опубликовано его обращение к казачеству.
Но радовался Миронов недолго. Наступление Деникина на Москву захлебнулось, белые спешно отходили к Новороссийску, эвакуировались в Крым, и надобность в авторитете Филиппа Кузьмича опять отпала. Он, боевой и прославленный, но своевольный командир-конник, стал заведовать в донском большевистском правительстве земельным отделом и противочумным кабинетом. Должно было случиться что-то экстраординарное, чтобы вновь появилась жгучая потребность в Миронове.
И такое событие произошло: летом 1920 г. войска барона П. Врангеля вырвались из Крыма на оперативный простор и начали наступление в Северной Таврии и разгромили войска Жлобы. В это же время поляки, разбив под Варшавой М.Н. Тухачевского и С.М. Буденного, двинулись на восток.
Исход Гражданской войны вновь становился неопределенным и совсем непредсказуемым …

Артиллерия Второй Конной​

И на базе конного корпуса, формирование которого начинал, но не закончил Филипп Кузьмич, 16 июля 1920 г. была развернута 2-я Конная армия (во главе с Окой Городовиковым). В нее вошли 4 кавалерийские и 2 стрелковые дивизии (в общей сложности чуть более 4800 сабель, 1500 штыков, 55 орудий и 16 бронеавтомобилей; но постепенно численность Второй конной была доведена до 17000 бойцов и командиров).

Ока Иванович Городовиков (1879 – 1960 гг.)​

Вторая Конная начала свою борьбу с войсками Врангеля еще в июле, спустя всего десять дней после создания. Уже 26 июля полки красных кавалеристов вступили в бой с войсками Врангеля и во взаимодействии с 13-й армией отбросили их от Александровска. В августе красные конники прорвались через линию фронта и прошли по врангелевским тылам, совершив дерзкий 220 км рейд.
В сентябре 2-я Конная, была выведена в резерв (именно в сентябре 1920 года Городовикова меняют на Миронова). 8 октября Врангель форсировал Днепр и начал наступательную операцию, стремясь разгромить группировку красных у Никополя. Поначалу барону сопутствовал успех: город был взят, и белые нацелились на Апостолово, чтобы затем уничтожить каховский плацдарм. Вот тут белые снова встретились с конницей Миронова.
12–14 октября в жестоких боях, вошедших в историю Гражданской войны как Никопольско-Александровское сражение, полки 2-й Конной армии разбили кавалерийские корпуса белых генералов Н.Г. Бабиева и И.Г. Барбовича, сорвав намерения белых соединиться с поляками на правобережье Днепра. За эту победу командарм Миронов и был награжден шашкой с позолоченным эфесом, в который был впаян орден Красного Знамени. У Филиппа Кузьмича это был уже второй революционный орден, одновременно он стал восьмым красным командиром, удостоенным Почетного революционного оружия.

​	​	​
Николай Гавриилович Бабиев​	Иван Гаврилович Барбович​	Петр Николаевич Врангель​

Вслед за поражением от Миронова врангелевцы потерпели жестокое поражение у Каховки и стали поспешно отступать к Крыму, стремясь как можно быстрее уйти за Перекопский перешеек. Перерезать пути отхода белым Реввоенсовет поручил 1-й Конной армии. Но Буденный с этой задачей не справился, и «чёрный барон» со 150000 армией вновь затворился на полуострове. Нарком по военным и морским делам Лев Троцкий рвал и метал: на имя командующего Южным фронтом Михаила Фрунзе, командующих армиями и войсковыми группами одна за другой неслись гневные телеграммы с требованием «взять Крым во что бы то ни стало до наступления зимы, не считаясь с любыми жертвами».
Наступление войск Южного фронта началось в ночь на 8 ноября. Позиции белых на Перекопском перешейке штурмовала 6-я армия красных. Для развития успеха в этом районе сосредоточивалась 2-я Конная армия и части 1-й Повстанческой армии батьки Махно. На Чонгарском направлении, через Сивашский залив, должна была действовать 4-я армия, главной задачей которой было пробить дорогу конникам ...
Литовский полуостров был очищен от белых к 8 часам 8 ноября. Турецкий вал на Перекопе красные непрерывно штурмовали тринадцать часов и взошли на него лишь утром 9 ноября. Однако врангелевцы вытеснили красные части с перешейка. Фрунзе приказал бросить 16-ю кавдивизию 2-й Конной армии и махновцев на помощь своим войскам.
10 ноября в 3 часа 40 минут 16-я кавалерийская дивизия совершила бросок на южный берег Сиваша и быстрым маршем устремилась в межозерное дефиле Соленое-Красное, чтобы спасти от полного уничтожения уже сражавшиеся в окружении остатки 15-й и 52-й стрелковых дивизий 6-й армии. Врангель спешно двинул вперед 1-й армейский корпус, состоявший из офицерских полков, и конный корпус генерала Барбовича. Утром 11 ноября красные были отброшены к оконечности Литовского полуострова. Конница Барбовича зашла в тыл 51-й и Латышской дивизиям, сражавшимся в районе станции Юшунь, и для них возникла реальная угроза окружения. Более того, вся крымская операция Южного фронта Красной Армии повисла на волоске. Именно тогда Фрунзе отдал приказ 2-й Конной немедленно двинуться на помощь частям 6-й армии, чтобы оказать им содействие «в последнем бою, решающем исход всей операции». 11 ноября в 5 часов утра мироновцы форсировали Сивашский залив, вышли на Литовский полуостров восточнее Караджаная, и с ходу устремились в атаку. Весь день шло кровопролитное сражение. Особого ожесточения бои достигли у Карповой Балки, где корпус генерала Барбовича с кубанской кавбригадой при поддержке офицерских батальонов дроздовской и корниловской дивизий прорвались в тыл 51-й стрелковой дивизии красных. Но были разбиты с помощью 300 пулеметных тачанок махновского комбрига Семена Каретника …

​

После гибели своей конницы врангелевцы продолжали организованное сопротивление, осознавая, что битву за Крым они уже проиграли. Кое-где отступление белых перерастало в бегство. Их преследовали 21-я и 2-я кавдивизии 2-й Конной армии. 12 ноября около 8 часов утра 2-я кавдивизия заняла станцию Джанкой. В то же время главные силы 2-й Конной армии наносили удар южнее, в направлении станции Курман-Кемельчи, где враг решил любой ценой задержать натиск красных, чтобы выиграть время для погрузки на пароходы. Лишь после шестичасового боя неприятель бросил станцию, огромные запасы военного имущества и поспешно двинулся на Симферополь. Этот бой у Курман-Кемельчи стал последним в Крыму. В итоге боев 11 и 12 ноября 2-я Конная армия взяла богатые трофеи и свыше 20000 пленных. 15 ноября конница Миронова заняла Севастополь, а 16 ноября уже покинутую врангелевцами Керчь.
Миронов в те дни находился на вершине славы. «За исполнительную энергию и выдающуюся храбрость, проявленную в последних боях против Врангеля», М. В. Фрунзе представил его к третьему ордену Красного Знамени. Благодарственную телеграмму командарму прислал наркомвоенмор и председатель Реввоенсовета республики Лев Троцкий.
Но сразу же вслед за ней пришло другое распоряжение. Мироновцам предписывалось разоружить недавних соратников — 1-ю Повстанческую армию Махно, самого Нестора Ивановича арестовать и передать в руки чекистам, а его бойцов «влить небольшими группами в состав пехотных и кавалерийских частей Красной Армии».
Махно почувствовал неладное и поспешил улизнуть из Крыма. Миронов, посланный М. Фрунзе вдогонку за вчерашними союзниками, нагнал их уже под Таганрогом. Разоружаться махновцы не захотели, и дело закончилось несколькими боями, поставившими крест на существовании батькиной армии. Сам Махно, получивший пулевое ранение, с горсткой особо приближенных людей, сумел оторваться от преследования и уйти в Румынию.
Затем произошло следующее – 6 декабря 1920 г. Вторая Конная армия была расформирована и сокращена до конного корпуса (Второй конный корпус), который разместили на Кубани. А Филиппа Кузьмича вызвали в Москву для принятия должности главного инспектора кавалерии РККА. То есть бывшего командарма формально ставили во главе всей красной конницы, но реальную силу — донских казаков, души в нем не чаявших и готовых выполнить любой его приказ, — у Миронова отобрали.
Вступить в новую должность Филипп Кузьмич так и не успел …
В ночь на 18 декабря в селе Михайловка Усть-Медведицкого округа Донской области взбунтовался караульный батальон. Во главе восставших стоял его комбат Кирилл Тимофеевич Вакулин, коммунист и кавалер ордена Красного Знамени. Причиной мятежа целой воинской части стало недовольство той жестокостью, с которой в области проводилась продразверстка.
Восставших, выступивших под лозунгом «Долой комиссаров, да здравствует власть народная!», поддержала большая часть близлежащих казачьих станиц. Позже на их сторону стали переходить красноармейцы воинских частей, посланных на подавление мятежа, а также выпущенные из тюрем и арестантских комнат бывшие казачьи офицеры, арестованные ДонЧК, количество мятежников росло как снежный ком. К весне 1921 г. это повстанческое формирование насчитывало 9000 человек, сведенных в три полка, имело свою пулеметную команду, располагавшую пятнадцатью «максимами», а также три эскадрона по 100 сабель каждый и батарею из трех полевых орудий с огневым запасом до 200 снарядов.
Во время Гражданской войны Вакулин командовал полком в мироновской 23-й дивизии и потому был хорошо известен Филиппу Кузьмичу. В начале мятежа имя командарма и его авторитет среди казаков вакулинские агитаторы постоянно использовали для вербовки новых сторонников, ссылаясь на то, что части мироновского корпуса вот-вот должны прийти на помощь восставшим, а сам Миронов согласился возглавить борьбу «за Советы без коммунистов, за народную власть без комиссаров». Эти сведения дошли до Москвы, где вызвали большую тревогу: а, действительно, как поведет себя военачальник, сверх всякой меры популярный среди казаков?
Тем временем Миронов, который должен был в это время находиться на пути в Москву, 6 февраля 1921 г. неожиданно появился в Усть-Медведицкой. Через три дня в Михайловке, с которой и началось выступление мятежного батальона, была собрана окружная партийная конференция, на которой Филипп Кузьмич держал речь. Вакулина он охарактеризовал как «честного революционера и прекрасного командира, который восстал против несправедливости». Потом Миронов выступил против таких дискредитировавших себя явлений, как продотряды и продразверстка. Миронов остановился также на партийной политике расказачивания, закончив свое выступление тем, что она приведет Советскую республику к краху, который произойдет не позже осени 1921 г. …
В то время, когда Миронов выступал на конференции, на станции Арчеда, что в нескольких километрах от Михайловки, начали сосредоточиваться несколько верных ему кавалерийских частей. И хотя прямых контактов с Вакулиным Миронов не искал, в Москве решили действовать на упреждение: 12 февраля на станцию Арчеда влетел состав с летучим чекистским отрядом. Затем последовал стремительный бросок на Михайловку, арест Миронова и еще пяти человек из его ближайшего окружения. В тот же день Филипп Кузьмич был под усиленным конвоем отправлен в столицу, где его водворили в Бутырскую тюрьму.

Филипп Миронов в тюрьме​

В тюрьме бывший командарм содержался со всей строгостью, но никаких обвинений ему не предъявляли, на допросы не водили, очных ставок не устраивали. А 2 апреля 1921 г. он был просто застрелен часовым с вышки во время прогулки по тюремному двору.
Удивительно, но история не сохранила ни одного документа, способного пролить свет на это загадочное убийство. Интересно, что смерть Миронова стала полной неожиданностью даже для чекистов … По чьему приказу был убит, а затем предан полному забвению один из главных героев Гражданской войны? Есть в удивительной судьбе этого незаурядного человека еще один исторический казус: в 1960 г. решением Военной коллегии Верховного суда СССР Филипп Кузьмич Миронов был посмертно реабилитирован. Но пикантность ситуации состоит в том, что Миронов ни в чем не был обвинен и не был осужден …