Ян Хендрик ван Кинсберген. Граф, адмирал голландской и русской службы (1735 – 1819 гг.). Ван Кинсберген был сторонником модернизации флота и написал много книг о военно-морской организации, дисциплине и тактике
Алексей Наумович Сенявин (5(16).10.1722 — 11(22).8.1797 гг.) — российский военно-морской деятель, адмирал (1775 г.). Младший сын Н.А. Сенявина, двоюродный дядя Д.Н. Сенявина. В 1734 г. принят на службу во флот с чином мичмана. Участвовал в русско-турецкой войне 1735 – 1739 гг. в составе Днепровской флотилии. С 1739 г. служил на Балтике, командир галиота. Во время Семилетней войны 1756 – 1763 гг. командовал линейным кораблём, в 1760 г. отличился при блокаде Кольберга (ныне Колобжег, Польша), был контужен. С 1762 г. в отставке по болезни
 |  |
Турецкая галера | Линейный корабль османского флота |
Корабли османской эскадры имели 181 орудие против 32 русских. Но голландец решился атаковать. Само это решение привело турок в замешательство, ведь у них был явный перевес в силе. Замешательство переросло в панику, когда Кинсберген с близкого расстояния стал прицельно бить по палубам, где размещался десант. Турки попытались дать отпор. Удачно маневрируя, два русских корабля смогли избежать охвата, а экипаж «Короны» ружейными залпами отбил попытку турок пойти на абордаж.
Вражеские корабли получили серьезные повреждения такелажа, лишились нескольких рей, а шебека осталась без бушприта. Бой длился шесть часов, и в конечном счете турецкие суда поспешили убраться в открытое море. Неустрашимый Кинсберген пустился в погоню, но, как голландец сам впоследствии выразился: «… легче было поймать луну, нежели догнать парусные суда с моими двумя плоскодонными машинами. Если бы у меня был фрегат, то у Ея Величества было бы двумя кораблями более».
Ожидая возможное возвращение вражеских кораблей, «Корона» и «Таганрог» всю ночь пролежали в дрейфе. Турки больше не появлялись, и 25 июня русская эскадра вернулась в Балакавскую бухту. В рапорте Кинсберген писал: «Справедливость требует от меня достойного засвидетельствования о мужественной храбрости гг. командовавших означенными кораблями и прочих бывших под командою их обер-офицеров, которые, будучи первый раз в действительном огне, не только ни мало не устрашились, но еще примером своего усердия и расторопностью возбуждали своих подчиненных к отважному всех неприятельских нападений отражению … Честь этого боя следует приписать храбрости войск; с такими молодцами … я выгнал бы и черта из ада».
Победа принесла Кинсбергену всероссийскую славу. Командующий Крымской армией князь Василий Долгоруков лично поздравил его с победой и заверил, что «не замедлит дать государыне подробный отчет об его заслугах, чтоб он мог вполне воспользоваться наградой, на которую имеет вполне заслуженное право». Екатерина II наградила моряка орденом Св. Георгия 4-й степени.
 |  |
Генерал-аншеф Василий Долгоруков-Крымский. Василий Михайлович Долгоруков-Крымский (1722 – 1782 гг.) — российский военачальник, московский главнокомандующий (1780 – 1782 гг.). Во время русско-турецкой войны 1768 – 1774 гг. командовал русской армией, завоевавшей Крым; в память об этом получил победный титул «Крымский» | Князь Александр Прозоровский. Александр Александрович Прозоровский (1733 — 1809 гг.) — русский генерал-фельдмаршал, московский главнокомандующий в 1790 – 1795 гг. |
Не успели утихнуть фанфары в честь победы голландца над турками, как князь Александр Прозоровский, усмиряющий в это время восстание крымских татар на полуострове, сообщил ему, что имеет сведения о посылке в Крым из Константинополя турецкого флота в количестве 24 судов с десантом в 5000 воинов. В конце послания Прозоровский просил капитана Кинсберегена «если возможно атаковать неприятеля». Кинсберген отлично понимал положение Прозоровского, который с малыми силами оказался в окружении враждебного российским войскам татарского населения Крыма, и в случае удачной высадки турок на полуострове ему пришлось бы сражаться на два фронта. Но, с другой стороны, Кинсберген не подчинялся Прозоровскому, а его непосредственный начальник – вице-адмирал Сенявин – прислал к нему своего адъютанта со словесным приказом – «избегать сражения» и идти на соединения с главными силами флотилии. Кинсберген стоял перед выбором – выполнить приказ непосредственного начальника, соединиться с главными силами и обезопасить себя от непредвиденного исхода нападения на превосходящего по численности противника или же ослушаться приказа и прийти на помощь наземным войскам, которым в случае высадки турецкого десанта грозила неминуемая гибель. Обстоятельства крайне осложнялись тем, что времени для раздумий не оставалось – турецкий флот уже показался на горизонте.
Противники сошлись 2 сентября 1773 г. в районе крепости Суджук-Кале. Расклад сил оказался следующим: под турецким флагом – четыре 64-пушечных линейных корабля, четыре фрегата с 40 пушками на борту, три фрегата с 25 и шесть транспортных судов, эскадра имела на борту 5000 десантного войска; под русским флагом – один 32-пушечный фрегат под командованием Кинсбергена, три 16-пушечных «новоизобретенных» корабля, один бот и один брандер.
Капудан-паша турецкого флота
Спустя еще полчаса боя турки, понеся огромные потери в живой силе, поспешили укрыться в бухте Суджук-Кале под прикрытием береговой артиллерии. Собравшись в бухте, они заняли глухую оборону. Кинсбергену, с его малыми силами, нечего было и думать туда соваться. Но главная цель атаки была достигнута – десант не дошел до крымских берегов, и Кинсберген поспешил доложить Сенявину о своей победе. Адмиралу пришлось смириться с «непослушанием» и присоединиться к общему хору похвал и поздравлений, которые посыпались на героя со всех сторон. Первыми откликнулись командующий 2-й русской армией князь Долгорукий и полковник Прозоровский, чьи интересы защитил Кинсберген. «Позвольте мне, – писал Прозоровский, – назвать вас черноморским героем. Будьте уверены, что наименование это сделано по убеждению».
Турецкая крепость Суджук-Кале
В декабре 1775 г. голландец попросил отпуск для посещения родины. В Адмиралтейств-коллегии заподозрили, что обратно он может и не вернуться, и, как бы вдогонку, он получил производство в капитаны 1-го ранга, а также орден Св. Георгия 1-й степени. Тем не менее Кинсберген действительно не вернулся и в декабре 1777 г. был исключен из списков русского флота.
В Голландии он командовал крупными кораблями. В 1779 г. руководил экспедицией к берегам Африки, заключив договор с султаном Марокко. В 1780 г. Голландская республика в четвертый раз вступила в войну с Англией. 5 августа 1781 г. в удачном для голландцев сражении при Доггер-банке Кинсберген командовал одним из кораблей в эскадре Йохана Зутмана.
С началом в 1787 г. новой русско-турецкой войны при рассмотрении вопроса о будущем командующем Черноморским флотом и Екатерина II, и Потемкин рассматривали Кинсбергена в качестве идеальной кандидатуры. Но не сложилось ...
Голландия оказалась в центре сложнейших военно-политических коллизий, вызванных стремлением Бельгии к независимости ...
В 1791 г. Кинсберген получил чин вице-адмирала, а в 1793 г. стал полным адмиралом и командующим всеми военно-морскими силами Голландии. Однако, приняв сторону противников Французской революции, Голландия потерпела поражение и в 1795 г. была реформирована в Батавскую республику.
А Кинсберген оказался в тюрьме, но вскоре был освобожден и перешел на датскую службу. На родину он вернулся в 1806 г., когда Наполеон распрощался с радикализмом революционного прошлого, создав Королевство Голландия со своим братом на престоле. Правда, брат оказался не слишком послушным, и в 1810 г. Голландию просто включили в состав Франции. Но на положении лично Кинсбергена это не отразилось – его сделали сенатором. И до самой своей кончины (24 мая 1819 г.) он пользовался общим почетом и уважением.
Кинсбергена по-прежнему пользовалось уважением у русских моряков. В его честь был назван строившийся с 1913 года эсминец, однако начавшаяся вскоре Первая мировая война вызвала волну переименований, захлестнувшую и память об отважном голландце.