Первые походы русских войск на Кавказ датируются ещё XVI в.: тогда Иван IV в ответ на просьбу о помощи со стороны кабардинцев отправил отряд под командованием астраханского воеводы И. Черемисинова против Тарковского шамхальства, находившегося в зависимом положении от иранского хана. Несмотря на то, что русские после завоевания осколков Золотой Орды были способны на продвижение на Кавказ, ни при Иване Грозном, ни при первых Романовых закрепиться в регионе Москве не удалось, хотя цари и поддерживали отношения с местными горскими племенами.
Зато постепенное продвижение на юг осуществляли вольные казаки, действовавшие независимо от русского правительства. Уже в XVI в. они появляются на Тереке, помогают царским войскам в походах на Тарковское шамхальство, но в середине XVII в. они оказались разгромлены иранскими войсками. Этот вольный люд составил основу знаменитого «терского казачества» — уникального в культурном отношении субэтноса на территории Кавказа.
Возобновление активных действий России на Кавказе связано с царствованием Петра I: после окончания долгой и тяжёлой Северной войны русский самодержец обратил свой взор на южные рубежи страны. В результате Персидского похода 1722 − 1723 гг. русские заняли Дербент и Баку, на пограничных рубежах империи были организованы казачьи станицы. Такое стремительное продвижение русских на Юг не могло не тревожить Османскую империю — именно в это время оформляется многолетнее соперничество двух держав в регионе.
Однако все достижения Петра Великого канули в Лету в течение последующих десятилетий: политическая нестабильность в Петербурге не способствовала успешной внешней политике на южных рубежах. В результате серии договоров с Ираном (Персией) и Османской империей (Турцией) Россия была вынуждена уйти с Северного Кавказа, оставив завоёванное каспийское побережье. В свою очередь, турки стали действовать более активно и стремились заполнить «вакуум», оставшийся после России, действуя зачастую довольно жёстко: настолько, что в 1740-е гг. Петербург часто посещали делегации из Дагестана и Кабарды с просьбой о помощи. Но, связанная договорами, Россия ограничивалась лишь намёками на возможную помощь, если того позволит дипломатическая ситуация.
Вновь империя смогла заявить о себе в регионе уже в 1760-е гг. во время правления императрицы Екатерины II. В 1763 г. на берегах реки Терек русские основали крепость Моздок, призванную стать опорным пунктом в продвижении на Кавказ. Это событие вызвало недовольство в Османской империи и среди некоторых кавказских племён, например, части кабардинцев. Тем не менее этот шаг отчётливо показал намерения России распространить своё влияние на Кавказе и отчасти привёл к войне с турками (1768 – 17774 гг.).
Князья и старейшины Ингушетии ещё в середине XVIII в. обращались к российским властям при посредничестве комендантов Кизлярской крепости с просьбой принять их в российское подданство: «по желанию нашему собрались мы, имянованные киштинцы, и между собою присягою утвердились, чтоб нам веру греческого исповедания принять и быть нам под протекцею ее императорского величества». Однако долгое время Россия не решалась открыто присоединять эти территории, опасаясь осложнения отношений с Османской империей.
Ситуация изменилась в связи с начавшейся русско-турецкой войной 1768 − 1774 гг. Почувствовав это главы влиятельных ингушских семей вновь приехали в Кизляр и повторили свои просьбы. На этот раз Петербург был не против получить лояльного союзника на Кавказе: прошение администрация удовлетворила, а в марте 1770 г. неподалёку от аула Ангушт ингушские старейшины приняли присягу. Договор можно считать первым успехом России в распространении своего влияния на Кавказе.
Через 14 лет русские заложат Владикавказскую крепость и начнут строительство Военно-Грузинской дороги. Местные жители долгое время были лояльны имперской администрации, пока в 1810 г. Петербург не решит пересмотреть отношения с местными жителями, предложив новый договор влиятельным ингушским семьям, значительно ущемлявший их традиции и фактически распространявший крепостническую систему на их земли.
Отношения России и Кабарды имели давнюю историю. Известно, что одна из жён Ивана Грозного, царица Мария, была дочерью кабардинского князя Темрюка Идарова. Общий враг в лице Крымского ханства заставил русских царей и горских вождей объединить усилия. В борьбе против захватчиков Кабарда к XVIII в. стала могучим (хоть и разделённым на несколько частей) протогосударством с богатыми воинскими традициями. В скором времени отношения между бывшими союзниками стали стремительно портиться: всё дело было в расширении территории России и активной казачьей колонизации.
Строительство Моздока встретило недовольство многих кабардинцев: фактически крепость находилась на их землях. Многочисленные требования князей остановить возведение укреплений Петербургом игнорировалось, а вооружённые выступления горцев подавлялись. В результате с началом русско-турецкой войны кабардинская элита разделилась на два лагеря: пророссийский и сторонников независимости. В 1769 г. в Кабарду был назначен пристав, секунд-майор Д. Тоганов, который позволял себе открыто вмешиваться во внутренние дела местного населения.
Примечательно, что в 1768 г. комендант Кизляра Н. Потапов таким видел способ присоединения Кабарды к России: «Первоначально, кажется, надлежит кабардинцов и кубанцов оголодить. Отогнать их скотские и конские табуны з здешней и донской стороны … Весною ж истребить их хлеб, о котором оне начнут пещись, и потому останутся оне голодны и негодны будут ко всем предприятиям, тем больше, что не имеючи скота и хлеба, совсем обнищают, а без лошадей что могут предпринять?».
По результатам Кючук-Кайнарджийского мирного договора 1774 г. Большая Кабарда признавалась Османской империей частью России. Спустя три года русские начинают строительство целой цепочки укреплений на новоприсоединённых территориях, выстраивая линию таким образом, чтобы отделить Кабарду от Чечни — во избежание кооперации местных элит.
Кабарда стала одним из центров антирусского сопротивления на Кавказе, которое затем переросло в затяжную Кавказскую войну. Окончательно сломить сопротивление кабардинского народа удастся лишь генералу А.П. Ермолову в 1822 г.
Грузия, одна из самых древних христианских стран, после падения Константинополя и усиления Османской империи, раздробленная на несколько княжеств, переживала в XVIII в. не лучшие времена в своей истории. Окружённые со всех сторон иноверцами, грузинские элиты рассчитывали на поддержку России в защите своей независимости. Контакты между Тифлисом и Петербургом имели место ещё во время правления Петра I, однако конкретные шаги по сближению были предприняты лишь в правление Екатерины Великой.
Тифлис на рубеже XVII – XVIII вв. Гравюра Клода ОрбиРусско-турецкая война 1768 − 1774 гг. способствовала сближению Картли-Кахетинского государства и Российской империи: грузины открыли военные действия против осман, а в Грузию был отправлен небольшой отряд под командованием Г. Тотлебена. Несмотря на то, что действия русских войск на этом театре боевых действий нельзя было назвать удачными, грузинские элиты всерьёз задумались о том, чтобы просить у императрицы Екатерины II протекции в условиях борьбы с Османской империей и Ираном.
Ещё во время войны царь Ираклий II предлагает Екатерине Великой принять под своё покровительство Картли-Кахетию, однако Петербург отказывается от идеи расширить своё влияние на Закавказье: война ещё не была окончена, а из-за сопротивления кабардинцев логистические связи с Грузией оказывались под угрозой. Более того, в Кючук-Кайнарджийском мирном договоре Россия признавала за Османской империей право владеть Западной Грузией. Тем самым подрывались возможные перспективы объединения страны.
Тем не менее предложение Ираклия не осталось незамеченным: оно стало основой заключённого в 1783 г. Георгиевского трактата, согласно которому Картли и Кахетия переходили под покровительство российской короны. Несмотря на такой успех, заключение договора не способствовало обеспечению безопасности Грузии. Весь конец XVIII в. прошёл для Ираклия II в стычках с Аварским ханством и Ираном. И лишь спустя почти 20 лет, в 1802 г., уже в правление императора Павла I Картли-Кахетия войдёт в состав Российской империи.
Зато постепенное продвижение на юг осуществляли вольные казаки, действовавшие независимо от русского правительства. Уже в XVI в. они появляются на Тереке, помогают царским войскам в походах на Тарковское шамхальство, но в середине XVII в. они оказались разгромлены иранскими войсками. Этот вольный люд составил основу знаменитого «терского казачества» — уникального в культурном отношении субэтноса на территории Кавказа.
Возобновление активных действий России на Кавказе связано с царствованием Петра I: после окончания долгой и тяжёлой Северной войны русский самодержец обратил свой взор на южные рубежи страны. В результате Персидского похода 1722 − 1723 гг. русские заняли Дербент и Баку, на пограничных рубежах империи были организованы казачьи станицы. Такое стремительное продвижение русских на Юг не могло не тревожить Османскую империю — именно в это время оформляется многолетнее соперничество двух держав в регионе.
Вновь империя смогла заявить о себе в регионе уже в 1760-е гг. во время правления императрицы Екатерины II. В 1763 г. на берегах реки Терек русские основали крепость Моздок, призванную стать опорным пунктом в продвижении на Кавказ. Это событие вызвало недовольство в Османской империи и среди некоторых кавказских племён, например, части кабардинцев. Тем не менее этот шаг отчётливо показал намерения России распространить своё влияние на Кавказе и отчасти привёл к войне с турками (1768 – 17774 гг.).
Князья и старейшины Ингушетии ещё в середине XVIII в. обращались к российским властям при посредничестве комендантов Кизлярской крепости с просьбой принять их в российское подданство: «по желанию нашему собрались мы, имянованные киштинцы, и между собою присягою утвердились, чтоб нам веру греческого исповедания принять и быть нам под протекцею ее императорского величества». Однако долгое время Россия не решалась открыто присоединять эти территории, опасаясь осложнения отношений с Османской империей.
Через 14 лет русские заложат Владикавказскую крепость и начнут строительство Военно-Грузинской дороги. Местные жители долгое время были лояльны имперской администрации, пока в 1810 г. Петербург не решит пересмотреть отношения с местными жителями, предложив новый договор влиятельным ингушским семьям, значительно ущемлявший их традиции и фактически распространявший крепостническую систему на их земли.
Отношения России и Кабарды имели давнюю историю. Известно, что одна из жён Ивана Грозного, царица Мария, была дочерью кабардинского князя Темрюка Идарова. Общий враг в лице Крымского ханства заставил русских царей и горских вождей объединить усилия. В борьбе против захватчиков Кабарда к XVIII в. стала могучим (хоть и разделённым на несколько частей) протогосударством с богатыми воинскими традициями. В скором времени отношения между бывшими союзниками стали стремительно портиться: всё дело было в расширении территории России и активной казачьей колонизации.
 |  |
Кабардинские уорки — служивое аристократическое сословие | Кабардинский всадник |
Примечательно, что в 1768 г. комендант Кизляра Н. Потапов таким видел способ присоединения Кабарды к России: «Первоначально, кажется, надлежит кабардинцов и кубанцов оголодить. Отогнать их скотские и конские табуны з здешней и донской стороны … Весною ж истребить их хлеб, о котором оне начнут пещись, и потому останутся оне голодны и негодны будут ко всем предприятиям, тем больше, что не имеючи скота и хлеба, совсем обнищают, а без лошадей что могут предпринять?».
Кабарда стала одним из центров антирусского сопротивления на Кавказе, которое затем переросло в затяжную Кавказскую войну. Окончательно сломить сопротивление кабардинского народа удастся лишь генералу А.П. Ермолову в 1822 г.
Грузия, одна из самых древних христианских стран, после падения Константинополя и усиления Османской империи, раздробленная на несколько княжеств, переживала в XVIII в. не лучшие времена в своей истории. Окружённые со всех сторон иноверцами, грузинские элиты рассчитывали на поддержку России в защите своей независимости. Контакты между Тифлисом и Петербургом имели место ещё во время правления Петра I, однако конкретные шаги по сближению были предприняты лишь в правление Екатерины Великой.
Тифлис на рубеже XVII – XVIII вв. Гравюра Клода Орби
Ещё во время войны царь Ираклий II предлагает Екатерине Великой принять под своё покровительство Картли-Кахетию, однако Петербург отказывается от идеи расширить своё влияние на Закавказье: война ещё не была окончена, а из-за сопротивления кабардинцев логистические связи с Грузией оказывались под угрозой. Более того, в Кючук-Кайнарджийском мирном договоре Россия признавала за Османской империей право владеть Западной Грузией. Тем самым подрывались возможные перспективы объединения страны.
Тем не менее предложение Ираклия не осталось незамеченным: оно стало основой заключённого в 1783 г. Георгиевского трактата, согласно которому Картли и Кахетия переходили под покровительство российской короны. Несмотря на такой успех, заключение договора не способствовало обеспечению безопасности Грузии. Весь конец XVIII в. прошёл для Ираклия II в стычках с Аварским ханством и Ираном. И лишь спустя почти 20 лет, в 1802 г., уже в правление императора Павла I Картли-Кахетия войдёт в состав Российской империи.